Русские исследователи центральной азии.  Открытия и исследования в Центральной Азии

Исследования в Центральной Азии до начала 19-го века не носили никакой системы и осуществлялись отдельными миссионерами. В 19-м веке резко возрастает роль научных обществ и институтов в исследованиях Азиатского континента. В 1829 г. выдающийся немецкий ученый географ, Александр фон Гумбольдт по приглашению русского правительства посещает Урал, Алтай, юго-западную Сибирь, Каспийское море. Из-под его пера выходит трехтомник «Центральная Азия» и двухтомник «Фрагменты по геологии и климатологии Азии».

В 1845 г. создается Русское географическое общество и сразу включается в работу по исследованию Сибири и Дальнего Востока. Пристальный интерес правительственных и научных кругов с Центральной Азии был обусловлен тем, что начиная с середины 19-го века растет напряженность в отношениях России с Англией и Францией. После Крымской войны 1853-1856 годов резко ухудшились торговые отношения с ведущими европейскими державами. Россия была вынуждена искать новые рынки, прежде всего на Востоке (как видим, история повторяется). В связи с геополитической ситуацией Российское правительство обращает внимание на свои южные и восточные границы. Назрела необходимость в получении достоверной информации о природных ресурсах этих территорий, о населении, хозяйстве. Необходимо было изучить местность, нанести достоверную информацию на карты, установить границы с соседями, выяснить потенциальные возможности экспансии в этом регионе. Все это могло способствовать как экономическим, так и геополитическим целям Российской империи в укреплении своего престижа как в регионе, так и на мировой арене в целом.

В 1853 г. русский ученый Петр Семёнов изучал в Берлинском университете географию и геологию. Здесь же он занимался переводом огромного труда «Землеведение» (в частности «Землеведения Азии») самого авторитетного европейского географа Карла Риттера, чьи лекции Семёнов слушал в Берлине. Консультировался Семёнов и с Гумбольдтом. Тренировался в Альпах. Умственный труд и физические тренировки в Европе служили ученому подготовкой к грандиозной экспедиции в Центральную Азию, на Тянь-Шань. Территория Центральной Азии в середине 19-го века была огромным белым пятном на карте, а о горной системе Тянь-Шань (в переводе с китайского языка - «небесные горы») было известно в основном из китайских источников. Российское государство к этому времени продвинуло свои границы к Аральскому морю и озеру Иссык-Куль, началось постепенное присоединение Северного Тянь-Шаня. В 1854 г. здесь было основано русское поселение Заилийское (более поздние названия поселения - Верный и Алма-Ата). Именно оно послужило отправной точкой для экспедиций Семёнова в 1856-1857 годах. Но до этого пункта путешественник, выйдя из Петербурга, успел побывать и на Урале и на Алтае, на озере Балхаш и Джунгарском Алатау. Два похода к озеру Иссык-Куль были очень плодотворны с научной точки зрения: изучены хребты Заилийского Алатау, Терскей-Алатау, Кунгей-Алатау, долины рек Чилик, Чу, Тюп и других. После зимовки на Алтае, Семёнов продолжил свои изыскания в Северном Тянь-Шане, первым из европейцев побывав во многих уголках этого загадочного края и поднявшись на склоны массива Хан-Тенгри.

Результаты экспедиции под руководством Семёнова были более чем впечатляющими: за два года удалось составить и установить особенности орографической схемы всего Северного Тянь-Шаня, изучить на значительном протяжении хребты этой горной системы, проследить высотную поясность и определить положении снеговой линии хребтов. Ученый смог опровергнуть мнение светила географической науки того времени Гумбольдта о вулканическом происхождении Северного Тянь-Шаня.

По возвращении в столицу Семёнову пришлось заниматься важными административными вопросами государства, в частности вместе с другими членами Русского географического общества он был привлечен к составлению пятитомного «Географическо-статистического словаря Российской империи» - основного справочника по географии, демографии и хозяйству России в середине 19-го века.

А в 1873 г. Петра Петровича избрали вице-президентов Императорского Русского географического общества. Рекомендовал его на этот пост сам Федор Петрович Литке, прославленный моряк и ученый. Семёнов оставался на этом посту с 1873 по 1914 годы (до самой кончины), в 1906 году, к 50-летию экспедиции на Тянь-Шань, царским указом к фамилии Семёнов была добавлена приставка Тянь-Шанский в память о великих заслугах ученого.

Семёнову-Тянь-Шанскому в связи с большой занятостью в столице уже не удавалось участвовать в масштабных географических экспедициях, однако, благодаря ему, были организованы экспедиции выдающихся ученых Н.М. Пржевальского, Потанина, Козлова, Роборовского и других.

Выдающимся русским путешественником был Николай Михайлович Пржевальский, военный (в будущем генерал-майор) и географ. Встреча с Семёновым-Тянь-Шанским в 1867 году в Петербурге повлияла на его дальнейшую исследовательскую судьбу. Именно Петр Петрович содействовал организации экспедиции Пржевальского в Уссурийский край в 1867-1869 годах, целью которой было исследование путей к границам Манчжурии и Кореи, и изучение местных коренных народов. Пржевальский в ходе экспедиции закартировал российские берега озера Ханка, а также территории вдоль рек Амура и Уссури, привез сведения о природе и народах края.

Был Семёнов и вдохновителем четырех экспедиций Пржевальского в Центральную Азию в 1870 по 1888 годы. Экспедиции пришлись на неспокойное в военном и политическом плане время для этих мест. Территория служила местом «большой игры» между Россией и Англией.

В первой экспедиции по Центральной Азии в 1870-73 годах, исследуя Монголию, Китай и Тибет, Пржевальский выяснил, что Гоби - не поднятие, а впадина с холмистым рельефом. Наньшань - не хребет, а горная система. Он открыл нагорье Бэйшань, котловину Цайдам, три хребта в Куньлуне и семь крупных озер. Результаты экспедиции принесли ему мировую известность, Пржевальский был награжден высшей наградой Географического общества - Большой Константиновской медалью.

Во второй Центральноазиатской экспедиции 1876-77 годов Пржевальским открыты горы Алтынтаг; дано первое описание «кочующего» озера Лобнор (ныне высохшего) и питающих его рек Тарима и Кончедарьи; граница Тибетского нагорья «передвинута» более чем на 300 км к северу.

В третьей Центральноазиатской экспедиции 1879-80, которое сам Пржевальский назвал Первой Тибетской, он выявил ряд хребтов в Наньшане, Куньлуне и на Тибетском нагорье (включая Тангла и Бокалыктаг), заснял озеро Кукунор, верховья Хуанхэ и Янцзы.

Невзирая на болезнь, Пржевальский отправился в четвертую (Вторую Тибетскую) экспедицию 1883-85, во время которой обнаружил ряд новых озер и хребтов в Куньлуне, пройдя 1800 км, оконтурил Цайдамскую котловину, почти за 60 лет до открытия Пика Победы (7439 м) указал на его существование.

В 1888 году великий путешественник, отправляясь в уже пятое свое путешествие, пройдя в общей сложности 31500 км, сделавший множество выдающихся научных открытий, собрав в своих походах богатейшие ботанические, зоологические и минералогические коллекции, скоропостижно скончался в городе Каракол рядом с Иссык-Кулем по официальной версии, от брюшного тифа. На могиле ученого согласно его завещанию - надпись: «Путешественник Н.М. Пржевальский».

Исследования выдающегося ученого, почетного доктора нескольких университетов, получившего высшие награды ряда географических обществ, продолжили на стыке двух веков 19-го и 20-го другие русские путешественники, в том числе географ Григорий Ефимович Грумм-Гржимайло, этнограф Гомбожаб Цэбекович Цыбиков, Михаил Васильевич Певцов, и ученики и участники экспедиций Пржевальского: Петр Кузьмич Козлов и Всеволод Иванович Роборовский.

После внезапной смерти Пржевальского, задержавшей начало Тибетской экспедиции, начальником ее был назначен Михаил Васильевич Певцов. У него уже был опыт крупных путешествий - в Восточную Джунгарию в 1876 г. и в пустыню Гоби в 1878-1879 годах. Экспедиция, начавшаяся еще при жизни Пржевальского, закончилась в 1891 г. и оказалась очень плодотворной: был исследован Куньлунь, открыто плато Северо-Западного Тибета, даны подробные орографические и гидрографические описания запада Центральной Азии. После этого путешествия Певцов был удостоен Константиновской медали Географического общества. В экспедиции участвовали Роборовский и Козлов, они также были отмечены высокими наградами общества.

Примерно в это же время вместе с экспедициям Пржевальского организовывались экспедиции другого выдающегося ученого Григория Николаевича Потанина. Бывший анархист, благодаря знакомству с П.П. Семёновым, который убедил посвятить жизнь науке, после помилования по ходатайству географического общества, по приезду в Петербург под руководством Семёнова готовил дополнения к «Азии», труду Карла Риттера. Одновременно он занимался снаряжением экспедиции в Северную Монголию. В 1876-1877 годах путешественник побывал в Монгольском Алтае, пустыне Гоби, Восточном Тянь-Шане. Следом состоялась вторая монгольская экспедиция.

В 1884 году Потанин побывал на Тибете, добравшись морским путем из Одессы в Китай. Экспедиция изучала города и монастыри провинции Сычуань, пересекла Наньшань и Монгольский Алтай.

В четвертой экспедиции Потанина в 1892-1894 годах по предложению Русского географического общества принял участие геолог Владимир Афанасьевич Обручев, который много работал в Средней Азии, занимался разведкой угольных и золотоносных месторождений в Сибири, и заслуги которого были отмечены обществом.

Во время экспедиции Потанин и Обручев имели самостоятельные маршруты: Потанин вместе с женой (этнографом и художником) направился в провинцию Сычуань, которую он обследовал в предыдущей экспедиции, а Обручев должен был изучить геологию областей Северного Китая и примыкающих к ним труднодоступных хребтов и пустынь.

За два года Обручев прошел почти 14 тыс. км. На протяжении всего маршрута путешественник вел дневник, и занимался фотографированием и ежедневным картированием местности. Почти половина территории не была известна европейскому человеку. Дневники Обручева на протяжении долгого времени были единственными документальными источниками по целому ряду регионов Северо-Западного Китая и Монголии. Важным открытием было установление геологического происхождения Центральной Азии. Обручев доказал континентальное возникновение этой территории, опровергнув теорию Рихтгофена, немецкого географа, придерживающегося теории морского происхождения региона.

По возвращении Обручев удостоился Константиновской золотой медали Русского географического общества. Прекрасный слог ученого впоследствии принес ему широкую известность и как литератору: им написано несколько произведений, вошедших в золотой фонд российской научной фантастики.

В 1893 году была организована экспедиция в Восточный Тянь-Шань, Наньшань, Северный Тибет и Сычуань. В ней принимали участие Роборовский (начальник экспедиции) и Козлов, которым пришлось разделиться в силу многозадачности и при этом малочисленности экспедиции. В феврале 1894 г. ученые встретились и приступили к изучению Наньшаня, который до этого первично обследовал Обручев. Многократно пересекая эту горную область, они установили границы хребтов и межгорных долин, уточнили карты Наньшаня. За 2,5 года путешественники прошли около 17 тыс. км, закартировали около 250 тыс.кв.км территории, собрали богатейшие научные коллекции.

Из-за болезни Роборовский не смог больше участвовать в экспедициях, и дальнейшие исследования Козлов проводил самостоятельно. В 1899 г. под его началом состоялась Монголо-Тибетская экспедиция, из которой также были привезены богатые материалы естественно-научного и этнографического характера. Две последующие экспедиции (1907 и 1909 гг.) носили в основном археологическую направленность. В 1907 г. во время Сычуанско-Монгольской экспедиции Козлов открыл «черный город» Хара-Хото, находки из которого сейчас хранятся в Эрмитаже.

За свои заслуги и Роборовский и Козлов были удостоены Константиновской золотой медалью Русского Географического общества.

Имена выдающихся ученых, настоящих путешественников, посвятивших себя служению науке и Отечеству зафиксированы на географических картах.

В честь П.П. Семёнова-Тян-Шанского назван ряд географических объектов в Средней и Центральной Азии, на Кавказе, Аляске и Шпицбергене и около 100 новых форм растений и животных.

В честь Н.М. Пржевальского названы: город, хребет в Куньлуне, ледник на Алтае, несколько видов животных и растений.

Имя В.А. Обручева носят: гора, горный хребет в Сибири, самый крупный ледник в хребте Черского на Пике Победы, оазис в Антарктиде.

Имя Г.Н. Потанина увековечено в горных областях Наньшаня и Алтая.

Издавна европейцев привлекали к себе далекие страны Азии - Индия, Китай, Монголия, Тибет. Там добывались драгоценные металлы и камни, созревали пряности, которые столь высоко ценились в Европе средних ве­ков. Но достичь желанной цели было очень трудно. Путь на восток тянулся через огромный материк, по местам, где обитали воинственные монголо-татарские племена, а позднее по территории могущественного и враж­дебного Европе турецкого государства - Османской империи.

В VII ве­ке стали проникать в глубинные районы Центральной Азии монахи, главным образом с дипломатическими целями. Позднее туда проникли путешественники: в XIII веке - Гильом де Рубруквис, Плано-ди-Карпини, венецианский купец Марко Поло. Своими рассказами и записками они расширили круг знаний европейцев о народах и странах Центральной и Восточной Азии. Побывали там и арабские путешественники VIII-XIII веков. Так, Абдул-Гасан-Али, более известный под именем Масуди, по­сетил Закавказье, а оттуда через Иран и Индию добрался до Китая. В 947 году он написал книгу о своих путешествиях, на­званную им «Золотые луга». О существовании этой книги на Западе долгое время не знали, А она свидетельствует о том, что арабы сравнительно хорошо представляли себе области Цен­тральной Азии и даже таинственный Тибет, который Масуди описал под именем благословенной страны, «где жители от сча­стья не перестают смеяться».

Однако между общими представлениями, какое дали эти путешественники о Центральной и Восточной Азии, и подлинны­ми знаниями внутренних районов этих областей существовал огромный разрыв. По существу, об этих странах еще лет двести назад знали едва ли больше, чем во времена египетских фарао­нов или Александра Македонского. Только в XIX веке началось более пристальное изучение Центральной Азии.

Переломным моментом послужили предпринятые по инициа­тиве Русского Географического общества экспедиции русских путешественников и ученых. Пионером этого научного подвига был Н. М. Пржевальский. Затем начатое им дело продолжили его спутники и ученики - М. В. Певцов, В. И. Роборовский, П. К. Козлов и другие. Замечательные исследования в области геологии и географии Центральной Азии сделал академик В. А. Обручев.

До появления русских ученых в степях и пустынях Монголии и Джунгарии и в горных районах Китая и Тибета карты, состав­ленные по старым источникам, почти не соответствовали подлин­ной географии этих мест. Они были полны домыслов. На них по­казывались фантастические горные хребты, реки зарождались там, где на самом деле были безводные пространства, а течения этих рек приобретали самые невероятные очертания.

Н. М. Пржевальский и его продолжатели впервые определили аст­рономическое положение ряда географических точек - горных хребтов и отдельных вершин, населенных пунктов, дорог и рек - и тем самым дали возможность составить первую точную геогра­фическую карту.

Маршруты путешественников иногда совпадали. Но в боль­шинстве случаев они не повторяли, а дополняли друг друга. И каждая новая экспедиция Пржевальского или Певцова, Коз­лова или Обручева уточняла карту, вносила в нее новые подроб­ности

Создать во всех отношениях верную и полную карту в то время еще не было возможности. Изучение этих огром­ных и трудных для исследования областей только начиналось. Но та, которую составили русские путешественники, была наи­более точной и единственно правдоподобной в картографической литературе своего времени. На ней осталось немало «белых пя­тен», но самое главное было уже отра­жено. До организации экспедиций Русского Географического обще­ства в Европе не были известны ни рельеф, ни климат, ни расти­тельность, ни животный мир Восточной и Центральной Азии.

Все экспедиции, начиная с экспедиции Пржевальского, соби­рали обширные и разнообразные коллекции растений, млекопи­тающих, птиц и насекомых. Благодаря тому что разные специалисты изучали привозив­шиеся этими экспедициями зоологические и ботанические кол­лекции, существенно расширилось, а в некоторых случаях даже изменилось прежнее представление о природных условиях Цент­ральной Азии.

Все экспедиции проводились под руководством Гео­графического общества. Они работали по общему плану и преследовали цель широкого познания природы и населения Центральной Азии. Экспедиции достигли замечательных результатов и сделали серьезнейший вклад в мировую географическую науку.

Русское Географическое общество

В 1845 г. Высочайшим повелением императора Николая I в Санкт-Петербурге было учреждено Русское Географическое общество - одно из старейших в мире.

Среди учредителей Общества были выдаю­щиеся учёные, общественные деятели и путешественники: полярные исследо­ватели Фердинанд Петрович Врангель и Фёдор Петрович Литке, лингвист Владимир Иванович Даль, известный статистик и историк Констан­тин Иванович Арсеньев, знаток Сибири Нико­лай Николаевич Муравьёв-Амурский и др.

По первому уставу, одобренному императором Николаем I, главой Русского Географического общества мог назначаться только член императорской фамилии.

Устав кратко и чётко определял цель Общества: «Собирать, обрабатывать и распространять в России географические, этнографиче­ские и статистические сведения вообще и в особенности о самой России, а также распространять достоверные сведения о России в дру­гих странах». Пётр Петрович Семёнов-Тян-Шанский в течение 40 лет бывший его вице-председателем говорил, что основа и смысл деятельности отечественных географов заключается в «соединении географии с жизнью народа».

В XIX в. Русское Географическое общество прославила целая плеяда таких деятелей, как Петр Алексеевич Кропоткин, революционер, теоретик анархизма, автор «Исследования о ледниковом периоде»; учёный секретарь Географического общества этнограф Николай Николаевич Миклухо-Маклай; Иван Демидович Черский, известный исследователь Забайкалья; Николай Михайлович Пржевальский, первым изучивший и описавший природу Центральной Азии; Григорий Ефимович Грумм-Гржимайло, выдающийся геолог и зоолог; автор статей по географии и этногра­фии, специалист по Центральной и Средней Азии Владимир Афанасьевич Обручев.

Наиболее яркой стороной в жизни Гео­графического общества всегда была его экс­педиционная деятельность. Экспедиции Об­щества обследовали обширные территории в России к востоку от Урала, в Восточном Ки­тае и на Тибетском нагорье, в Монголии и Иране, на Новой Гвинее, в Арктике и Тихом океане. Эти исследования снискали Обществу мировую известность.

В советское время Географическое обще­ство сохранило традиции крупных экспедици­онных работ. В 20-30-е гг. XX в. под руковод­ством последнего предвоенного председателя Общества академика Николая Ивановича Вави­лова исследовались древнейшие очаги земледе­лия. Деятельность Общества в этот период тес­но связана с именами Льва Семёновича Берга, Станислава Викторовича Калесника, Алексея Фёдоровича Трёшникова, Ивана Дмитриевича Папанина, Льва Николаевича Гумилёва.

Общество всегда стремилось распростра­нять информацию и прививать географиче­скую культуру в различных группах населения. Географическая культура в отличие от интер­национальной географической науки - это часть культуры любого народа и нации. Она включает культуру общения с при­родой, культуру межнациональных отношений и определяется характером местной природы, традициями народа. Русское Географическое общество с момента своего создания никогда не замыкалось в сфере профессиональных про­блем географов. Принцип «мыслить глобально, действовать локально» означало для Общества то, что оно всегда уделяло особое внимание истории географии, охране памятников природы и культуры, гло­бальной и региональной экологии.

Марко Поло

Итальянский путешественник (1254-1324). В 1271-95 гг. совершил путешествие через Центральную Азию в Китай, где прожил около 17 лет. Находясь на службе у монгольского хана, посетил разные части Китая и пограничные с ним области. Первым из европейцев описал Китай, страны Центральной и Передней Азии («Книга Марко Поло»).

Книга венецианского путешественника в Китай Марко Поло в основном составлена по личным наблюдениям, а также по рассказам его отца Никколо, дяди Маффео и встреченных людей. Старшие Поло не один раз, как сам Марко, а трижды пересекали Азию, причем два раза - с запада на восток и один - в обратном направлении во время первого путешествия. Никколо и Маффео оставили Венецию около 1254 года и после шестилетнего пребывания в Константинополе выехали оттуда с торговыми целями в Южный Крым, затем перебрались в 1261 году на Волгу. От средней Волги братья Поло двинулись на юго-восток через земли Золотой Орды, пересекли закаспийские степи, а затем через плато Устюрт прошли в Хорезм к городу Ургенчу.

Дальнейший их путь пролегал в том же юго-восточном направлении вверх по долине Амударьи до низовьев Зерафшана и вверх по нему до Бухары. Там произошла их встреча с послом завоевателя Ирана, ильхана Хулагу, направлявшимся к великому хану Хубилаю, и посол предложил венецианцам присоединиться к его каравану. С ним они шли «на север и северо-восток» целый год. По долине Зерафшана они поднялись до Самарканда, перешли в долину Сырдарьи и по ней спустились до города Отрар. Отсюда их путь лежал вдоль предгорий Западного Тянь-Шаня к реке Или. Дальше на восток они шли либо вверх по долине Или, либо через Джунгарские Ворота, мимо озера Алаколь (восточнее Балхаша). Затем они продвигались по предгорьям Восточного Тянь-Шаня и вышли к оазису Хами, важному этапу на северной ветви Великого шелкового пути из Китая в Среднюю Азию. От Хами они повернули на юг, в долину реки Сулэхэ. А дальше на восток, ко двору великого хана, они шли по тому же пути, который проделали позднее вместе с Марко.

В Венецию они вернулись в 1269 году. Никколо и его брат после пятнадцатилетнего путешествия не легко мирились со сравнительно однообразным существованием в Венеции. Судьба настойчиво звала их, и они повиновались ее зову. В 1271 году Николло, Маффео и семнадцатилетний Марко отправились в путешествие. Перед этим они встретились с только что взошедшим на престол папой Григорием X, который передал братьям Поло папские письма и подарки, предназначенные для великого хана Хубилая.

Дорогу они знали по прежнему своему путешествию, на местных языках говорить умели, они везли письма и дары от высшего духовного пастыря Запада к величайшему монарху Востока, и - самое важное - у них была золотая дощечка с личной печатью Хубилая, которая была охранной грамотой и гарантией того, что им будет обеспечена пища, кров и гостеприимство практически на всей территории, по которой предстояло пройти. Первой страной, которую они проехали, была «Малая Армения» (Киликия) с портом Лаясом. Здесь шла оживленнейшая, широкая торговля хлопком и пряностями.

Из Киликии путешественники попали в современную Анатолию, которую Марко называет «Туркоманией». Он сообщает, что туркоманы выделывают самые тонкие и красивые в мире ковры. Проехав Туркоманию, венецианцы вступили в пределы Великой Армении. Здесь, сообщает Марко, на вершине горы Арарат находится Ноев ковчег. Следующим городом, о котором рассказывает венецианский путешественник, был Мосул - «все шелковые ткани и золотые, что называется мосулинами, делаются здесь».

Мосул расположен на западном берегу Тигра, он так славился чудесными шерстяными тканями, что до сих пор определенный сорт прекрасной шерстяной ткани называется «муслин». Путешественники остановились затем в Тебризе, крупнейшем торговом центре, куда съезжались люди со всех концов света, - здесь была цветущая купеческая колония генуэзцев. В Тебризе Марко впервые увидел величайший в мире рынок жемчуга - жемчуг в больших количествах привозили сюда с берегов Персидского залива. В Тебризе его чистили, сортировали, сверлили и нанизывали на нити, а отсюда он расходился уже по всему свету.

Выйдя из Тебриза, путешественники пересекли Иран в юго-восточном направлении и посетили город Керман. Через семь дней пути от Кермана путешественники достигли вершины высокой горы. Чтобы преодолеть гору, потребовалось двое суток, и путники страдали от сильного холода. Затем они вышли на обширную цветущую долину: здесь Марко увидел и описал быков с белыми горбами и овец с жирными хвостами.

Неустрашимые венецианцы двинулись к Персидскому заливу, к Ормузу. Здесь они собирались погрузиться на корабль и отплыть в Китай - Ормуз являлся тогда конечным пунктом морской торговли между Дальним Востоком и Персией. Переход длился семь суток. Сначала дорога шла по крутому спуску с Иранского плоскогорья - горной тропе. Потом открылась прекрасная, хорошо орошенная долина - здесь росли финиковые пальмы, гранаты, апельсины и прочие фруктовые деревья, летали бесчисленные стаи птиц.

Венецианцы пришли к выводу, что длительное плавание на здешних ненадежных судах да еще с лошадьми чересчур рискованно - они повернули на северо-восток, вглубь страны по направлению к Памиру.

Много дней венецианцы ехали по знойным пустыням и плодородным равнинам и оказались в городе Сапургане (Шибаргане), где, к удовольствию Марко, в изобилии водилась дичь и была превосходная охота. Из Сапургана караван направился к Балху, в северном Афганистане. Балх - один из старейших городов Азии, некогда столица Бактрианы. Хотя город сдался монгольскому завоевателю Чингисхану без сопротивления, Балх был сметен с лица земли. Венецианцы увидели перед собой печальные развалины, хотя кое-кто из обитателей города, уцелевших от татарского меча, уже возвращался на старое место. Именно в этом городе, как гласит легенда, Александр Македонский женился на Роксане, дочери персидского царя Дария. Выйдя из Балха, путешественники в течение многих дней продвигались по землям, изобилующим дичью, фруктами, орехами, виноградом, солью, пшеницей. Покинув эти прекрасные места, венецианцы на несколько суток снова попали в пустыни и прибыли наконец в Бадахшан (Балашан), мусульманскую область по реке Оке (Амударье). Там они видели большие копи рубинов, называемых «балашами», месторождения сапфиров, ляпис-лазури - всем этим Бадахшан славился в течение столетий.

Караван задержался здесь на целый год или вследствие болезни Марко, или потому, что братья Поло решили пожить в чудесном климате Бадахшана, чтобы убедиться в полном выздоровлении юноши. От Бадахшана путешественники, поднимаясь все выше, пошли по.направлению к Памиру - вверх по течению реки Оке; проходили они и через Кашмирскую долину.

Из Кашмира караван пошел на северо-восток и поднялся на Памир: проводники Марко уверяли, что это самое высокое место в мире. Марко отмечает, что во время его пребывания там воздух был так холоден, что нигде не видно было ни одной птицы. Рассказы многих древних китайских паломников, пересекавших Памир, подтверждают сообщение Марко, то же самое говорят и новейшие исследователи.

Спустившись с Памира по ущелью реки Гёз (Гёздарья - южный приток реки Кашгар), Поло вышли на широкие равнины Восточного Туркестана, ныне называемого Синьцзяном. Здесь то тянулись пустыни, то встречались богатые оазисы, орошаемые множеством рек, текущих с юга и запада. Поло прежде всего побывали в Кашгаре - здешний климат показался Марко умеренным, природа, по его мнению, давала тут «все необходимое для жизни».

Из Кашгара путь каравана лежал по-прежнему на северо-восток.. По ходу своего путешествия Поло описал древний город Хотан, где столетиями добывались изумруды. Но гораздо важнее была здесь торговля нефритом, который из века в век шел отсюда на китайский рынок. Путешественники могли наблюдать, как в руслах высохших рек рабочие откапывают куски драгоценного камня - так это делается там и по сию пору. Из Хотана нефрит везли через пустыни в Пекин и Шачжоу, здесь он шел на полированные изделия священного и несвященного характера.

Покинув Хотан, Поло, останавливаясь на отдых у редких оазисов и колодцев, поехали по однообразной, покрытой барханами пустыне. Караван продвигался по огромным пустынным пространствам, изредка натыкаясь на оазисы - тут жили татарские племена, мусульмане. Переход от одного оазиса к другому занимал несколько суток, надо было захватывать с собой побольше воды и пищи. В Лоне (современный Чарклык) путешественники стояли целую неделю, чтобы набраться сил для преодоления пустыни Гоби («гоби» по-монгольски и значит «пустыня»). На верблюдов и ослов был погружен большой запас продовольствия.

И вот долгое путешествие через равнины, горы и пустыни Азии уже подходит к концу. Оно заняло три с половиной года: за это время Марко немало повидал и пережил, многому научился. Можно представить себе их радость, когда они увидели на горизонте конный отряд, посланный великим ханом, чтобы сопровождать венецианцев к ханскому двору.

Начальник отряда сказал Поло, что им надо сделать еще «сорок дневных переходов» - он имел в виду путь до Шанду, летней резиденции хана, и что конвой направлен для того, чтобы путешественники доехали в полной безопасности и явились прямо к Хубилаю. Остаток пути пролетел незаметно: на каждой остановке их ждал наилучший прием, к их услугам было все, что только требовалось. На сороковой день на горизонте появился Шанду, и вскоре измученный караван венецианцев входил в его высокие ворота.

Венецианцы по прибытии в Шанду «отправились в главный дворец, где был великий хан, а с ним большое сборище баронов». Венецианцы опустились перед ханом на колени и поклонились ему до земли. Хубилай милостиво велел им встать и «принял их с честью, с весельями да с пиршествами». Великий хан после официального приема долго разговаривал с братьями Поло: он хотел разузнать обо всех их приключениях, начиная с того дня, как они много лет назад уехали с ханского двора. Затем венецианцы представили ему подарки и письма, доверенные им папой Григорием, а также вручили сосуд со святым маслом, взятым по просьбе хана от Гроба Господня в Иерусалиме и бережно хранимым при всех превратностях и опасностях долгого пути с берегов Средиземного моря.

Марко был занесен в список придворных. Юный венецианец очень скоро привлек к себе внимание Хубилая - это произошло благодаря уму и сообразительности Марко. Марко принялся собирать сведения, делая записи о каждом месте, в которое попадал, и всегда делясь своими наблюдениями с ханом. Согласно утверждению самого Марко, великий хан решил испытать его в качестве посла и направил в отдаленный город Караджан (в провинции Юньнань) - город этот был так далеко, что Марко «едва обернулся за шесть месяцев».

Юноша справился с задачей блестяще и доставил своему владыке множество весьма интересных сведений.

Венецианец пробыл на службе у великого хана семнадцать лет. Марко нигде не раскрывает читателю, по каким именно делам направляли его в качестве доверенного лица хана Хубилая в течение долгих лет. Точно проследить его путешествия по Китаю невозможно. Марко сообщает о народах и племенах Китая и соседних с ним стран, об удивительных взглядах тибетцев на мораль; он описал коренное население Юньнани и других провинций.

В награду за преданность и в знак признания его административных способностей и знания страны Хубилай назначил Марко правителем города Янчжоу, в провинции Цзянсу, на Великом канале, близ его соединения с Янцзы. Учтя торговое значение Янчжоу и то обстоятельство, что Марко жил в нем долгий срок, нельзя не удивляться, что путешественник посвятил ему одну коротенькую главу. Заявив, что «господин Марко Поло, тот самый, о ком говорится в этой книге, три года управлял этим городом» (приблизительно с 1284 по 1287 год), автор скупо замечает, что «народ тут торговый и промышленный», что особенно много делают здесь оружия и доспехов. Венецианцы пользовались покровительством и великими милостями Хубилая, на службе у него они приобрели и богатство и власть.

Но ханское благоволение вызывало по отношению к ним зависть и ненависть. Врагов при дворе Хубилая у венецианцев делалось все больше и больше. И они засобирались в путь. Однако хан сначала не хотел отпускать венецианцев. Хубилай призвал к себе Марко вместе с его отцом и дядей, говорил им о своей великой любви к ним и просил, чтобы они обещали, побывав в христианской стране и у себя дома, вернуться к нему. Он приказал дать им золотую дощечку с повелениями, чтобы по всей его земле им не чинилось задержек и всюду давалось продовольствие; он приказал снабдить их для безопасности провожатыми, а также уполномочил их быть его послами к папе, французскому и испанскому королям и к другим христианским владетелям.

Пробыв много лет на службе у Хубилая, венецианцы вернулись на родину морем - вокруг Южной Азии и через Иран. Они сопровождали по поручению великого хана двух царевен - китайскую и монгольскую, которых выдавали замуж за ильхана (монгольского правителя Ирана) и его наследника, в столицу ильханов Тебриз.

В 1292 году китайская флотилия двинулась от Зейтуна на юго-запад, через Чипское (Южно-Китайское) море. Марко во время этого перехода услышал об Индонезии - о «7448 островах», разбросанных в Чинском море, но побывал он только на Суматре, где путешественники прожили пять месяцев. От Суматры флотилия перешла к острову Шри-Ланка мимо Никобарских и Андаманских островов. От Шри-Ланки корабли прошли вдоль Западной Индии и Южного Ирана, через Ормузский пролив в Персидский залив. Марко рассказывает также об африканских странах, прилегающих к Индийскому океану, которые он, по всей видимости, не посещал: о великой стране Абасии (Абиссинии, т. е. Эфиопии), о расположенных близ экватора и в южном полушарии островах «Зангибар» и «Мадейгаскар». Марко был первым европейцем, сообщившим о Мадагаскаре.

После трехлетнего плавания венецианцы доставили царевен в Иран (около 1294), а в 1295 году прибыли домой. По некоторым данным. Марко участвовал в войне с Генуей и около 1297 года во время морского боя попал в плен к генуэзцам. В тюрьме в 1298 году он продиктовал «Книгу», а в 1299 году был освобожден и вернулся на родину. Почти все сведения, приводимые биографами о его последующей жизни в Венеции, основаны на позднейших источниках, из которых иные относятся даже к XVI веку. Документов же XIV века о самом Марко и его семье до нашего времени дошло очень мало. Доказано, однако, что он доживал свой век как состоятельный, но далеко не богатый венецианский гражданин. Большинство биографов и комментаторов полагает, что Марко Поло действительно совершил те путешествия, о которых он говорит в своей «Книге». Однако до сих пор остается немало загадок. Как мог он во время своих путешествий «не заметить» грандиознейшего в мире оборонительного сооружения - Великой Китайской стены? Почему Поло нигде не упоминает о таком важном и характерном для Китая продукте массового потребления, как чай? А ведь именно в связи с такими пробелами «Книги» и с тем, что Марко, несомненно, не знал ни китайского языка, ни китайской географической номенклатуры (за малыми исключениями), некоторые наиболее скептические историки в первой половине XIX века предположили, будто Марко Поло никогда не бывал в Китае.

В XIV-XV веках «Книга» Марко Поло служила одним из руководств для картографов. Очень большую роль «Книга» Марко Поло сыграла в истории великих открытий. Мало того, что организаторы и руководители португальских и первых испанских экспедиций XV- XVI веков пользовались картами, составленными под сильным влиянием Поло, но и само его сочинение было настольной книгой для выдающихся космографов и мореплавателей, в том числе для Колумба.

«Книга» Марко Поло принадлежит к числу редких средневековых сочинений - литературных произведений и научных трудов, которые читаются и перечитываются в настоящее время. Она вошла в золотой фонд мировой литературы, переведена на многие языки, издается и переиздается во многих странах мира.

Центральной Азии.

В 1870 г. Русское географическое общество организовало экспедицию в Центральную Азию. Начальником ее был назначен талантливый офицер Генерального штаба Н. М. Пржевальский, уже известный своими исследованиями Уссурийского края. В ноябре 1870 г. с помощником М. А. Пыльцовым и двумя казаками он переехал из Кяхты в Ургу и на пути в Пекин пересек в юго-восточном направлении степи и , установив, что она в среднем ниже, а рельеф ее сложнее, чем предполагали раньше.

От Пржевальский в начале 1871 г. двинулся на север, к озеру Далайнор, и произвел его полную съемку. Летом он проехал к городу Баотоу и, переправившись через Хуанхэ, вступил на плато Ордос, которое «лежит полуостровом в колене, образуемом изгибом среднего течения Хуанхэ». На северо-западе Ордоса он описал «оголенные холмы» пустыни Хобч. «Тяжело становится человеку в этом… песчаном море, лишенном всякой жизни… - кругом тишина могильная». Проследив течение Хуанхэ вверх от Баотоудо Баян-Мурэн (Дэнкоу), Пржевальский двинулся на юго-запад через «дикую и бесплодную пустыню» Алашань, покрытую «голыми сыпучими лесками», всегда готовыми «задушить путника своим палящим жаром», и достиг крупного, высокого (до 3556 м), но узкого меридионального хребта Хэланьшань, вытянутого вдоль долины Хуанхэ, «словно стена среди равнины».

Наступила зима, к тому же серьезно заболел Пыльцов, и они вынуждены были повернуть обратно. Весной 1872 г. Пржевальский прежним путем добрался до южной части пустыни Алашань. «Пустыня кончилась… чрезвычайно резко; за ней поднималась величественная цепь гор» - восточный Наньшань, который оказался горной системой, и Пржевальский выделил в ней три мощных хребта. Далее он вышел к бессточному соленому озеру Кукунор (около 4200 км3), лежащему на высоте 3200 м. «Заветная цель экспедиции… достигнута. Правда, успех был куплен иеной… тяжелых испытаний, но теперь все пережитые невзгоды забыты, и в полном восторге стояли мы на берегу великого озера, любуясь на его чудные темно-голубые волны».

По завершении съемки северо-западного берега озера Кукунор Пржевальский перевалил мощный хребет Кукунор и прошел в поселок Дзун (Цзунцзяфанцзы), находящийся на юго-восточной окраине болотистой равнины Цайдам. Он установил, что это котловина и что ее южной границей служит хребет Бурхан-Будда (высотой до 5682 м), составляющий «резкую физическую границу стран, лежащих по северную и южную его сторону… С южной стороны… местность поднимается на страшную абсолютную высоту… На западе же равнина Цайдам уходит безграничной гладью за горизонт…». К югу и юго-западу от Бурхан-Будда Пржевальский открыл хребет Баян-Хара-Ула (до 5442 м) и восточный участок Ку-кушили, а между ними обнаружил «волнистое плато», представляющее собой «страшную пустыню», поднятую на высоту более 4400 м. Так Пржевальский первым из европейцев проник в глубинную область северного Тибета, к верховьям Хуанхэ и Янцзы (Джи-Чу). И правильно определил, что именно Баян-Хара-Ула является водоразделом между обеими великими речными системами. Путешественники встретили там новый, 1873 год.

В 1876 - 1877 гг. Пржевальский совершил второе путешествие по Центральной Азии. При этом он прошел немногим более 4 тыс. км - помешали война в Западном Китае, обострение отношений между Китаем и Россией и, наконец, его болезнь. И все-таки это путешествие ознаменовалось двумя крупнейшими географическими открытиями - низовьев Тарима с озером Лобнор и хребта Алтынтаг. Выдающийся знаток Фердинанд Рихтгофен справедливо назвал их величайшими.

В марте 1879 г. Пржевальский начал третье путешествие по Центральной Азии, названное им «Первым Тибетским». Он проследовал через Джунгарскую Гоби - «обширную волнистую равнину» - и довольно верно определил ее размеры. Миновав озеро Баркель, Пржевальский вышел к оазису Хами. Далее он пересек восточную окраину Гашунской Гоби и достиг низовьев реки Данхэ, а к югу от нее обнаружил «громадный вечноснеговой» хребет Гумбольдта. Через перевал (3670 м) - на стыке Алтынтага и Гумбольдта - Пржевальский прошел на юг и, перевалив три коротких хребта, спустился в поселок Дзун. Оттуда Пржевальский двинулся на юго-запад и выяснил, что Куньлунь здесь протягивается в широтном направлении и состоит из двух, иногда из трех параллельных цепей (шириной от 64 до 96 км), имеющих разные названия в различных своих частях. По номенклатуре, принятой для карт конца XX в., Пржевальский выявил западную часть Бурхан-Будда, несколько южнее — Бокалыктаг, названный им хребтом (с вершиной 5851 м), а к югу от Кукушили - хребет Бунгбура-Ула, который протягивается вдоль левого берега Улан-Мурэна (верховье Янцзы). Далее к югу перед путешественником простирался уже собственно Тибет.

За 33-й параллелью Пржевальский открыл водораздел и Салуина - почти широтный хребет Тангла (с вершинами до 6621 м). С пологого, едва заметного перевала Пржевальский увидел восточную часть хребта Ньэнчентанглха. Он нашел путь к запретной Лхасе и находился от нее примерно в 300 км, но вынужден был повернуть обратно: в Лхасе распространился слух, что русский отряд идет с целью похитить Далай-ламу. Пржевальский прошел тем же путем до верховьев Янцзы и несколько западнее прежнего маршрута в Дзун. Попытка проникнуть к истокам Хуанхэ не увенчалась успехом из-за невозможности переправиться через реку.

В ноябре 1883 г. Пржевальский отправился в четвертое путешествие. Кроме В. И. Роборовского он взял в помощники 20-летнего вольноопределяющегося П. К. Козлова, ранее конторщика пивоваренного завода, в котором Пржевальский угадал настоящего исследователя. От Кяхты экспедиция проследовала в Дзун. На юго-востоке от Цайдама, за хребтом Бурхан-Будда, Пржевальский обнаружил бесплодное солончаковое «волнистое плато, часто покрытое небольшими… в беспорядке насыпанными горами», продолжавшееся далеко к юго-востоку. На плато паслись неисчислимые стада диких яков, куланов, антилоп и других копытных. Миновав это звериное царство, Пржевальский вышел к восточной части межгорной котловины Одонтала, покрытой «множеством кочковатых болот, ключей и маленьких озерков».

Пржевальский перевалил незаметный со стороны Тибетского плато водораздел истоков Хуанхэ и Янцзы (хребет Баян-Хара-Ула) и очутился в высокогорной стране: «Здесь горы сразу становятся высоки, круты и труднодоступны».

По возвращении к Цайдаму Пржевальский проследовал по его южной окраине, открыл на юго-западе узкий, но мощный (180 км) хребет Чиментаг и, таким образом, почти полностью оконтурил огромную (более 100 тыс. км2) Цайдамскую котловину. Перевалив Чиментаг и северо-западный отрог новооткрытого Каякдыгтага, отряд вышел на большую широкую равнину Культала, уходившую «к востоку за горизонт». Далеко на юге перед Пржевальским открылся гигантский хребет широтного направления, нареченный им Загадочным, а усмотренную вершину он назвал Шапкой Мономаха (6860 м). Позднее хребту было присвоено имя первооткрывателя. Повернув обратно и достигнув 38-й параллели, Пржевальский прошел на запад обширной межгорной Долины Ветров, окрещенной им так из-за постоянных ветров и бурь (долина реки Ататкан). К северу от нее простирался Алтынтаг, а югу - Каякдыгтаг и Чиментаг. На южном склоне Каякдыгтака, на высоте 3861 м, Пржевальский открыл соленое озеро, даже в конце декабря не покрытое льдом, и назвал его Незамерзающим (Аяккумкель). Дальнейшее движение к югу было невозможно из-за приближающейся зимы и сильного утомления вьючных животных; отряд направился на север, спустился в котловину озера Лобнор и на его берегу встретил весну 1885 года. Через Центральный он вернулся к Иссык-Кулю в ноябре 1885 г. В 1888 г. увидела свет его последняя работа - «От Кяхты на истоки Желтой реки».

В 1888 г. Пржевальский организовал новую экспедицию в Центральную Азию. Помощниками его и на этот раз были В. И. Роборовский и П. К. Козлов. Они достигли поселка Каракол, близ восточного берега Иссык-Куля. Здесь Пржевальский почувствовал себя плохо и 1 ноября 1888 г. умер. Перед смертью он просил похоронить его «непременно на берегу Иссык-Куля в походной экспедиционной форме». В 1889 г. Кара-кол был переименован в Пржевальск.

В мировую историю открытий Н. М. Пржевальский вошел как один из величайших путешественников. Общая длина его рабочих маршрутов по Центральной Азии поражает. Совершив ряд крупнейших географических открытий, он в корне изменил представление о рельефе и гидрографической сети Центральной Азии.

Территорию Средней Азии для науки открыли исследователи XVIIIв. Шаг за Шагом достоянием ученого мира стано-вились сведения об оазисах, пустынях и предгорной полосе. Путь в горные области проложил П.П. Семенов. За ним последовал большой отряд путешественников.

Выдающимся исследователем Средней Азии был Николай Алексеевич Северцов (1 827 - 1 885). В 1 857-1 858 гг. он изучал райо-ны Приаралья, низовий Сырдарьи, северной части Кызылкумов. Его влекла перспектива Проникнуть в таинственный Тянь-Шань. Но на этом пути Северцову пришлось пре-одолеть серьезные испытания. Однажды вдолине Сырдарьи Северцов стал объектом нападения разбойного отряда кокандцев, ударом копья в грудь был сбит с лошади и едва не зарублен. Позже он вспоминал: «Кокандец ударил меня шашкой по носу и рассек только кожу, второй удар по виску, расколовший скуловую кость, сбил меня с ног, и он стал отсекать мне голову, нанес еще несколько ударов, глубоко разрубил шею, расколол череп... я чувствовал каждый удар, но странно, без особой боли». В плену Северцов провел месяц, подвергаясь угрозам быть посаженным на кол, если не примет ислам... Был освобожден в результате ультиматума русских военных властей.

Несмотря на этот случай, едва не стоивший Северцову жизни, его интерес к изучению среднеазиатского региона не угас. В 1964 г. он совер-шил поездку от укрепления Верного (будущий г. Алма-Ата) до Ташкента с вылазками в горы Заилийского Алатау, Каратау, Таласского хребта. В следующем году начала работу Туркестанская ученая экспедиция, - представленная двумя отрядами: математическим (топографическим) руководил К.В.Струве, естественноисторическим - Северцов. В 1866 г. были проведены рекогносцировки в хребте Каратау, собраны интерес-ные материалы ботанического и зоологического характера, открыт ряд проявлений руд цветных металлов. В 1867 г, Северцов совершил первый в истории кольцевой маршрут по внутренним районам Тянь-Шаня. Выйдя из Верного, Северцов пересек Заилийский Алатау, вышел к восточным берегам Иссык-Куля, пересек Терскей-Алатау, проник на поверхность сыртов, произведших сильное впечатление. Высокогорная холмистая рав-нина занята степной и даже пустынной растительностью. Лишь на наибо-лее увлажненных участках выделяются луга. «Как кому, - вспоминал Северцов, - а мне была чарующая прелесть в этих осенних видах Тянь-Шаня, без леса и без зелени, но со строгой величественной красотой смелых очертаний гор и горячего солнечного колорита при морозном, дивно-про-зрачном осеннем воздухе; прелесть отчасти в самом контрасте этих красок знойной, выжженной солнцем степи и с горными линиями пейзажа и со льдом на ручье...» (Цит. по: Андреев, Матвеев, 1946. С. 45). В 1873 г. была опубликована книга Северцова «Вертикальное и горизонтальное распре-деление туркестанских животных», в которой выделено шесть вертикаль-ных природных поясов: солонцов (до 500 м); культурный (600-1000 м) с преобладанием волнистой степи с оазисами; лиственного леса с верхним пределом в 2600 м и ниже; хвойных, ельников и можжевельников, их верх-ний предел - 3000 м; альпийских трав; вечного снега.

С 1869 г. исследования в Средней Азии начал Алексей Павлович Федченко (1844-1873), ботаник, энтомолог с очень большой естественно-географической эрудицией. В первые два года были проведены полевые работы в бассейне Зеравшана и в пустыне Кызылкум. В 1871 г. совер-шено путешествие в высокогорную зону, состоялось первое посещение Зеравшанского ледника. Затем был перевален Алайский хребет, и перед путешественником открылась панорама грандиозного хребта, названно-го Федченко Заалайским. Выдающуюся вершину этого хребта Федченко назвал именем генерал-губернатора Туркестана К.П. Кауфмана, много способствовавшего развитию исследований во вновь присоединенном к России крае. В советское время эта вершина была переименована в пик Ленина. Проникнуть на «крышу мира», как называют Памир, Федченко не удалось; последовал жесткий запрет наместника кокандского хана.

В 1873 г. Федченко скончался в Альпах на склоне Монблана. Оценивая научный вклад федченко, выдающийся ученый и путешест-венник И.В. Мушкетов подчеркивал, что его исследования «отличаются не обширностью маршрутов, а необыкновенною основатель-ностью и поразительным разнообразием наблюдений; пройденные им пространства невелики, но добытые результаты настолько значительны и важны, что сделали бы честь многолетней и многочисленной экспедиции».

Иван Васильевич Мушкетов (1850-1902), первый профессиональный геолог в этих краях, принесший неоценимые услуги делу изучения географии Туркестана, начал мно-гостороннее изучение природы Средней Азии в 1874 г. Получив приглашение занять должность чиновника по особым поручениям при генерал-губернаторе, первым заданием для Мушкетова стал поиск горючих полезных ископа-емых. Мушкетов провел разведку ряда углепроявлений в хребте Каратау, выявил месторождения руд полиметаллов и солей, но понял, что успех дела невозможен без широкого геологического картирования террито-рии. Начались планомерные исследования бассейна реки Или, хребтов Северного Тянь-Шаня - Заилийского, Кунгей-Алатау и Терскей-Алатау, совершен маршрут в Джунгарский Алатау. В отчете 1875 г. им был дан общий орографический и геологический очерк Тянь-Шаня, составлена карта размещения месторождений полезных ископаемых окрестностей города Кульджи.

В 1877 г. Мушкетов через Ферганскую долину поднялся на Алайский хребет и спустился в Алайскую долину. По сравнению с лесистыми хреб-тами Северного Тянь-Шаня местность поражала пустынностью. «Все эти горные долины, - писал Мушкетов, - буквально лишены какой бы то ни было растительности, не говоря уже о лесе... Камни, камни и снег... Было что-то давящее, безотрадное в этой ужасной пустыне...» Возвращение было не менее сложным, чем подъем в горы. Кто знает, что такое овринги, тот поймет, что при их проходе чувствовали люди и животные.

В 1878 г. Мушкетов принял участие в Памирской экспедиции Северцова, хотя их партии работали независимо друг от друга. Первую попытку проникнуть на Памир Северцов предпринял в 1877 г., но она оказалась неудачной. В 1878г. Северцов пересек Заалайский хребет и проник к озеру Каракуль на Восточно-Памирском плато, затем напра-вился к озеру Рангкуль и к озеру Яшилькуль. Был открыт ряд других озер. Северцов был первым, кто выделил Памир в особую горную систе-му «орографический центр всего Азиатского материка» - сочетание сыртов и горных хребтов. В то же время Мушкетов проводил исследо-вания в другом районе Памира, прошел в долину Кашгарской Кызылсу и открыл озеро Чатыркуль, об окрестностях которого Мушкетов заявил, что «нигде не видал места более безжизненного...». Даже рыба в озере не водилась. В горах Туркестана Мушкетов увлекся изучением ледников. И вскоре стал одним из крупнейших знатоков этого природного явления. Спустившись с Гиссарского хребта по ущелью реки Сурхандарьи, Мушкетов совершил сплав на лодке по Амударье до Турткуля, откуда пересек пустыню Кызылкум до Каралинска (Кзыл-Орда). Из обители снежных бурь участники экспедиции попали в жаркие объятия пес-чаного бурана. Итогом исследований Мушкетова в Средней Азии стали первая геологическая карта всей территории Русского Туркестана, состав-ленная совместно с профессором Г.Д. Романовским, и первый том сочи-нения «Туркестан. Геологическое и орографическое описание по данным, собранным во время путешествий с 1874 по 1880 год». Среднюю Азию Мушкетов посещал еще неоднократно. Цикл среднеазиатских исследова-ний Мушкетова Академией наук был удостоен премии, а Географическим обществом - высшей наградой: Константиновской медалью.

В 1877 - 1878 гг. в Ферганской долине провел исследования А.Ф. Мидден-дорф. Им изучались лессовые отложения и песчаный массив в централь-ной части долины, изменения в природе, произошедшие за исторический период под влиянием продолжительной хозяйственной деятельности, даны советы по дальнейшему развитию орошаемого земледелия. Наблюдения и научные выводы Миддендорфа изложены в его книге «Очерки Ферганской долины» (1882).

В 1878 г. к верховьям Амударьи направилась экспедиция Василия Федоровича Ошанина (1844-1917). Им были открыты хребты Петра I, Дарвазский, Каратегинский и язык грандиозного ледника, названного им в память безвременно умершего друга именем Федченко.

В 1884-1887гг. На Тянь-Шане, Алае и особенно на Памире инте-ресные исследования провел Григорий Ефимович Грумм-Гржимайло (1860-1936). «На Памире, включая сюда и Алай (подразумевается толь-ко долина), - отмечал путешественник, - нет древесной раститель-ности. Если она есть, то в виде исключения, и тогда это тал и тамариск» (Грумм-Гржимайло, 1896). Только на северных склонах Алайского хребта встречаются арча, тополь, редко береза, рябина, рододендрон. В долинах громадные заросли боярышника, облепихи, абрикосов, дикого минда-ля, шиповника. Грумм-Гржимайло описал животных - обитателей гор Памиро-Алая, в числе которых упоминал и тигров. Но они держались в тугаях у берегов Амударьи. Ученым были даны меткие характеристики местных жителей - кара-киргизов и таджиков.

В 1886г. по инициативе П.П.Семенова была проведена экспедиция в центральные районы Тянь-Шаня под руководством И.В. Игнатьева. Участники экспедиции от берегов Иссык-Куля прошли в долину реки Сары-Джаза. В ее верховье открыли ледники Семенова и Мушкетова. В верховье реки Иныльчек осмотрели крупнейшие ледники массива Хантенгри. Из-под воды Иссык-Куля Игнатов извлек ряд предметов, свидетельств об оби-тателях края того времени, когда уровень озера был значительно ниже.

Самостоятельный маршрут в этой экспедиции выполнил Андрей Николаевич Краснов (1862-1914). Были проведены исследования вдоль южного побережья озер Балхаш и Алаколь, по долине реки Или. Краснов поднимался на склоны Заилийского Алатау, побывал в ущелье Сары-Джаза, осмотрел часть Тянь-Шаня на китайской территории. На основе выполненных сборов и наблюдений Красновым была подготовлена осно-вательная работа «Опыт истории развития флоры южной части Восточного Тянь-Шаня» на 413 страниц текста (1888), защищенная в качестве магистерской диссертации по ботанике в 1889 г. В научном методе Краснова ярко проявилась способность выделения типических черт. Им выделены высотные растительные пояса, затронуты проблемы видообразования с ведущей ролью влияния условий существования. Показан процесс эволю-ции растительности в ходе горообразования из пустынной первоосновы (Александровская, 1996). Возвращение Краснова в Петербург происходило через пустыни Средней Азии, и им были выделены их типы: песчаные, гли-нистые, каменистые и солонцовые.

В1886г в Закаспийской области, в пустыне Каракум и в Туркмено-Хорасанских горах по заданию администрации строившейся железной дороги от Красноводстка до Ташкента широкие исследования провели В.А. Обручев и К.И. Богданович, воспитанники И.В. Мушкетова. Обручев установил генезис песков, связанный с речной аккумуляцией и эоловой переработкой, выделил три типа песчаного рельефа: бугристый, грядовый и песчаная степь. На картах Закаспийской низменности часть территории долгие десятилетия именовалась Обручевской степью. Подготовлены рекомендации о мерах борьбы с развева-емыми песками. Научные результаты Обручева опубликованы в 1890 г. в книге «Закаспийская низменность». Богданович установил, что Туркмено-Хорасанские горы, частью которых является хребет Копетдаг, сильно понижаются на восток, круто обрываясь к долине реки Теджен, понижаются также и к северо-западу, где образуется их связь с хребтом Эльбурс. Богданович дал первое описание орографии этих гор.

Надо сказать, что Богданович был не первым русским путешественни-ком в этих краях. В 1837-1839 гг. по северу Иранского нагорья вплоть до Кабула прошел с дипломатической миссией Иван Викторович Виткевич. Побывал он в пустынях Деште-Лут и Деште-Кевир, открыл систему Восточно-Иранских гор. В 1843-1844гг. по поручению шахского прави-тельства на севере Ирана проводил изыскания геолог Николай Иванович Воскобойников. Он дал описание хребта Эльбурс, составил орографическую схему Северного Ирана и топографические карты ряда исследованных мест. В 1858-1860гг. на Иранском нагорье плодотворно работала экспе-диция Николая Владимировича Ханыкова. От Каспия участники экспеди-ции прошли в Мешхед, обследовали южные скаты Туркмено-Хорасанских гор, достигли Герата. Ботаник А.А. Бунге совершил экскурсию в Тебес и нанес северное окончание Восточно-Иранских гор на карту. Позже Восточно-Иранские горы посетил и Ханыков. Экспедиция пересекла пус-тыню Деште-Лут, вышла к Керману, нанесла на карту хребет Кухруд, через Исфаган прошла к Тегерану и завершила исследования. В 1861 г. Ханыков издал на французском языке книгу «Экспедиция в Хорасан».

С 1901 г. со Средней Азией была связана жизнь и деятельность выда-ющегося путешественника Николая Леопольдовича Корженевского (1879-1958). Сначала он совершал вылазки на Тянь-Шань, потом в преде-лы Гиссаро-Алая, в 1904г. состоялось путешествие на Памир. По долине реки Муксу Корженевский поднялся на склоны хребта Петра I. Первый из открытых ледников Корженевский назвал именем Мушкетова. Через шесть лет Корженевский снова посетил этот район. С ледника Мушкетова открылся вид на стройную вершину, и Николай Леопольдович назвал ее именем своей жены Евгении. Это один из трех 7-тысячников, находящих-ся на Памире. Название пика пережило все периоды переименований и сохранилось до сих пор. Корженевский открыл неизвестный хребет и дал ему название Академии наук. Одну из главных его вершин Корженевский назвал в честь академика Карпинского. На счету Корженевского числится 70 открытых и изученных ледников Памиро-Алая. Им составлен первый каталог ледников Средней Азии.

Значительную часть экспедиционных исследований в Средней Азии провел в молодом возрасте Л.С. Берг.

В древности некоторыми све­дениями по геграфии Азии располагали китайцы, ин­дийцы, ассирийцы, вавилоняне. Накоплению сведений об Азии содействовали греко-персидские войны, по­ходы Александра Македонского, морская торговля Египта с Индией, открытие Средней Азии Чжан-Цянем, доставка китайского шёлка по сухопутному «шёлковому пу­ти» через Центральную и Западную Азию, военные походы римлян. Самый старинный из известных географических трудов китайцев - «Юйгун» - был написан, по-видимому, в VIII-V вв. до н. э. и уже содержал в себе природное районирование почти всего Восточного Китая.

В средние века значительные сведения об Азии были накоплены в Китае (в результате путешествий Фа Сяня, Сюань­цзана и др.), в Хорезме и у арабов (Масуди, Идри­си, аль-Бируни, Ибн Баттута), в Европе­ в результате крестовых походов (XII-XIII вв.) и по­сольств (Плано-ди-Карпини, Рубруквис) к монгольским ха­нам. Рубруквис пришёл к выводу о существовании в центральных частях Азии обширного плоскогорья.

К концу XIII в. от­носится исключительно важное по своим результатам путешествие венецианца Марко Поло, прожившего 17 лет в Китае и давшего ценное описание многих частей Азии. Описание Марко Поло по-новому раскрыло Азию перед европейцами.

В начале XV века состоялись великие китайские морские экспедиции Чжэн Хэ в Южную и Юго-Западную Азию. Корабли Чжэн Хэ семь раз огибали Южную Азию и доходили до Африки. В 1466-72 гг. через Иран в Индию проехал Афанасий Никитин, давший замечательное описание Индии. В 1498 г. португалец Васко да Гама морем достиг Индии, в 1509-11 гг. португальцы достигли Малакки, в 1511­ г. Явы, в 1520 г. обосновались в Макао (Китай).

В 1521 г. Ф.Магеллан во главе испанской экспедиции подошёл с востока к Филиппинам. В 1542 г. португальцы достигли Япо­нии. Колониальные захваты в Азии, начатые Порту­галией и Испанией, были продолжены в XVII веке Голлан­дией и Англией. В 1600 г. голландцы достигли Молуккских островов. В 1602 г. изучение Юго-Восточной Азии возглавила Нидерландская Ост-­Индская компания, обосновавшаяся с 1619 г. на Яве. В 1643 г. экспедиция де Фриза, направленная компанией на север, достигла Сахалина и южных Курильских островов.

Большое количество географических сведений доставляли христианские миссионеры; особенно значительны были в этом отношении наблюдения иезуитов в Китае и Тибете.

Первые сведения о природе и жизни населе­ния Японии опубликовал работавший там в 1690-­1692 гг. Э. Кемпфер. Новые представления о географии Западной Азии дал в 1761-67 гг. Карстен Нибур. С кон­ца XVIII века англичане изучают Гималаи; капитальное физико-географическое исследование Индии и Гималаев пред­принимают в 1854-57 гг. немецкие географы А. и Р. Шлагинт­вейты. В изучении Индокитая важны заслуги А. Бастиана (1861-63 гг.), Индонезии - Ф.В. Юнгхуна (1835-49 гг.), Японии - Ф.Зибольда (1820-30 гг.), Китая - миссионеров Дюка и Габе (1844-46 гг.). Важные исследования Тибета и юга Азии были предприняты индийскими топографами на британской службе - так называемыми пандитами (Наин Синг, 1856-75 гг. и др.).

Северную Азию открыли русские. Уже в XII веке новго­родцы ходили за Урал («Камень»). Мореходы-поморы издавна про­никали в Тазовскую губу. К 1483 году относится поход русских на Иртыш. В результате походов Ермака зна­чительно расширились сведения о Западной Сибири, которая в общих чертах стала известна русским уже к концу XVI века. В 1639 г. Иван Москвитин вышел к Охот­скому морю, Василий Поярков и Ерофей Хабаров достигли в 1644­-1649 гг. Амура, в 1648 г. Федот Попов и Семён Дежнёв про­никли с севера морем к реке Анадырь, открыв пролив между Азией и Америкой. В 1649 г. Федот Попов был зане­сён бурей на Камчатку, а в 1697 г. Василий Атласов прошёл её и первый сообщил сведения о наличии земли к юго-западу от неё (Курильские острова).

Участники Великой Северной экспедиции (1733-43 гг.) положили на карту арктические берега Сибири и Курильские острова. С. П. Кра­шенинников в 1737-41 гг. изучал Kaмчатку. В 1742-­1744 гг. Камчатку изучал Г. В. Стеллер. Много материа­лов о Северной Азии дали академические экспедиции И. Г. Гме­лина и П. С. Палласа. Первые карты Сибири были составлены во 2-й половине XVII века трудами тобольского воеводы П. И. Годунова, тобольского уроженца С. У. Ремезова и других. Дальневосточные берега Азии наносили на карты Лаперуз (1787 г.), И. Ф. Крузенштерн (1805­-1806 гг.), Г. И. Невельской (1849 г.).

В 1-й половине XIX века Сибирь изучали геологи Г. П. Гельмерсен, П. А. Чихачёв, Э. К. Гофман, географы Ф. П. Врангель и А.Ф.Мид­дендорф, ботаники К. А. Мейер, А. А. Бунге, К. Ф. Ледебур, зоолог Ф. А. Геблер. Среднюю Азию исследовал Г. С. Карелин.

С организацией в 1845 году Русского Географического об­щества изучение Азии усилилось. Особенно важны бы­ли экспедиции П. А. Кропоткина, И. Д. Черского и А. Л. Чекановского по Восточной Сибири, Л. И. Шренка, Ф. Б. Шмидта, Н. М. Пржевальского, Г. И. Радде, Р. К. Маака на Дальнем Востоке, П. А. Чихачёва в Турции, Н. В. Ханыкова в Иране, И. П. Минаева в Индии, Бирме и на Цейлоне. Во 2-й половине XIX века начали капитальные исследования Сибири В. А. Обручев (недра) и П. Н. Крылов (растительный по­кров). Крупнейший вклад в мировую науку внесли русские исследователи Центральной Азии. Изучение гор Средней Азии начали П. П. Семёнов (Тянь-Шань, 1857), Н. А. Се­верцев, А. П. Федченко, Г. Е. Грумм-Гржи­майло, И. В. Мушкетов. В 1870-85 гг. совершил замечательной путешествия по Центральной Азии Н. М. Прже­вальский, в эти же и последующие годы – его сподвижники и продолжатели - М. В. Певцов, В. И. Роборовский, Г. Н. Потанин, П. К. Козлов, Г. Е. Грумм-Гржимайло, Д. А. Клеменц, Н. М. Ядринцев, В. А. Обручев, Г. П. Цыбиков. Среди исследований конца XIX - начала XX вв. осо­бенно важны работы В. Л. Комарова (Камчатка и Северо-Восточный Китай), Л. С. Берга (Аральское море), А. И. Воейкова, И. Н. Клингена и А. Н. Краснова (Восточная и Южная Азия), Э. Э. Анерта и Н. Г. Гарина (Северо-­Восточный Китай), К. И. Богдановича и Н. А. Зарудного (Иран).

В 1877-79 гг. Норденшельд впервые прошёл Северо-Восточный проход с запада на восток. Русская экспедиция, воз­главляемая Б. Вилькицким, пройдя этот проход с востока на запад, в 1913 году открыла Северную Землю.

Из исследований Северной и Средней Азии зарубежными учёны­ми в XIX веке важны работы А. Гумбольдта, посетившего Западную Сибирь и казахские степи. Большое значение для познания географии Азии в целом имела свод­ка К. Риттера «Землеведение Азии».

Выросло число научных периодических изданий и моно­графий по отдельным странам Азии. Появились многотомные географические энциклопедии (Японии, Индонезии, Филип­пин). Среди отдельных исследователей особо заслуживают упоминания Ф. Рихтгофен (Китай), Д. Н. Вадиа (гео­логия Индии), А. Филипсон, Э. Шапю, Х. Луи, Р. Фюрон (Передняя Азия), Свен Гедин (Центральная Азия), Б. Кото, Н. Ямадзаки, Х. Ябе, Т. Кобаяси и Г. Т. Треварта (Япония), Ж. Фромаже (Индокитай).

Усилиями ряда советских экспедиций был завершён период заполнения «белых пятен» в советской и смеж­ных частях зарубежной Азии (открытие ряда островов в Арктике, гор Черского на крайнем северо-востоке, изучение Памира, Центральной Азии). Среди огромного количества геологических работ об отдельных частях Азии особенно выделяются сводные работы В. А. Обручева по геологии Сибири и части Центральной Азии, А.Д. Архан­гельского и Н. С. Шатского по геологии Азиатской части СССР и всей Евразии, А. Н. Криштофовича по геологии и истории флоры Дальнего Востока. Главными сводками по географии советской Азии яв­ляются книги Л. С. Берга, С. П. Суслова, Н. И. Ми­хайлова, сводка о природе Средней Азии под ред. Э. М. Мур­заева, серия трудов по районированию природы СССР. По Зарубежной Азии важны физи­ко-географическая сводная работа под ред. Э. М. Мурзаева и экономико-географическая - В. М. Штейна, труды П. М. Жу­ковского о Турции, М. П. Петрова об Иране, Н. И. Вавилова и Д. Д. Букинича об Афганистане, Э. М. Мур­заева о Монголии, А. М. Рябчикова об Индии, Н. М. Попова о Японии, В. Т. Зайчикова о Корее.