План«Барбаросса», разработанный стратегами Третьего Рейха, предполагал молниеносный захват европейской части Советского Союза, в Москве немцы планировали быть уже в августе 1941 года.
Одной из транспортных артерий, которую использовали для продвижения к Москве фашисты, стало Варшавское шоссе, проложенное во второй половине XIX века. Шоссе имело стратегическое значение, что отмечали еще русские самодержцы. Теперь по нему к столице нашей Родины шли колонны немецких танков и бронетехники.
Для задержки войск противника и поддержки отступающих советских подразделений командир артиллерийской батареи (его фамилию определить не удалось) принял решение, установить на 476-м километре шоссе у моста через реку Добрость, который по недосмотру не взорвали, одно орудие.
В расчет вошел сам комбат и старший сержант Николай Владимирович Сиротинин, наводчик орудия 55 стрелкового полка. Сиротинин был уроженцем города Орла, в армию призван осенью 1940 года, службу проходил в Полоцке.
Прикрывать отход советских частей Сиротинин вызвался добровольно. У деревни Сокольничи в густой ржи они хорошо замаскировали противотанковую пушку. Немецкая разведка не заметила ее и доложила командованию, что проход свободен.
В районе моста боевая техника 4-й танковой дивизии под командованием Вилибальда фон Лангермана показалась на рассвете 17 июля. Первый выстрел противотанковой пушки подбил головной танк колонны, второй выстрел – бронетранспортер, замыкающий колонну. Затор был создан, и немцам ликвидировать его удалось не сразу. Сиротинин, а он остался у орудия после отхода комбата один, прицельным попаданием уничтожал машины, пытавшиеся затор расчищать.
Немцы долго не могли определить источник огня, они были уверены, что по ним бьет целая батарея.
Два с половиной часа, до последнего снаряда вел бой с захватчиком старший сержант Сиротинин, он уничтожил 11 танков, 7 бронетранспортеров, 57 солдат и офицеров. Когда немцы подступили к его позиции, он продолжал отстреливаться из карабина.
Об этом подвиге стало известно благодаря расследованию, которое провел работник библиотеки села Сокольничи Михаил Мельников, он собрал показание деревенских жителей, бывших очевидцами того боя.
Одна из них, Екатерина Пузыревская, владевшая немецким языком, вспоминает слова германского офицера, который сказал, что каждый солдат так должен защищать свою Родину - фатерланд.
Воспоминание об этом самоотверженном бое сохранила запись в дневнике обер-лейтенанта 4-й танковой дивизии Фридриха Хёнфельда, он сообщает, что немцы были восхищены поступком русского, и с почестью похоронили его.
Старшему сержанту Николаю Сиротинину шел двадцать первый год. Его подвиг сопоставим с легендарными подвигами Александра Матросова, Николая Гастелло и подвигом 28 панфиловцев.
В годы Великой Отечественной о невероятном подвиге простого русского солдата Кольки Сиротинина так же как и о самом герое известно было не так много. О подвиге двадцатилетнего артиллериста, возможно, никто никогда бы и не узнал. Если бы не один случай.
Летом 1942 года, под Тулой погиб офицер 4-й танковой дивизии вермахта Фридрих Фенфельд. Советские солдаты обнаружили его дневник. Из его страниц и стали известны некоторые подробности того самого последнего боя старшего сержанта Сиротинина.
Шел 25-й день войны…
Летом 1941 года к белорусскому городу Кричеву прорывалась 4-я танковая дивизия группы Гудериана – одного из самых талантливых немецких генералов. Части 13-й Советской Армии были вынуждены отступать. Для прикрытия отхода артиллерийской батареи 55-го стрелкового полка командир оставил артиллериста Николая Сиротинина с орудием.
Приказ был краток: задержать танковую колонну немцев на мосту через речку Добрость, а затем, по возможности, догнать своих. Старший сержант выполнил только первую половину приказа…
Сиротинин занял позицию в поле близ деревни Сокольничи. Пушка тонула в высокой ржи. Рядом ни одного приметного ориентира для противника. Зато отсюда хорошо просматривались шоссе и река.
Утром 17 июля на шоссе показалась колонна из 59 танков и бронемашин с пехотой. Когда головной танк вышел на мост, грянул первый – удачный – выстрел. Вторым снарядом Сиротинин поджег бронетранспортер в хвосте колонны, тем самым создав пробку на дороге. Николай стрелял и стрелял, вышибая машину за машиной.
Сиротинин воевал в одиночку, сам и наводчик, и заряжающий. У него в боекомплекте было 60 снарядов и 76-миллиметровая пушка – отличное оружие против танков. И он принял решение: продолжать сражение, пока не закончатся боеприпасы.
Фашисты в панике бросались на землю, не понимая, откуда идет стрельба. Орудия били наугад, по площадям. Ведь накануне их разведка так и не смогла обнаружить в окрестностях советскую артиллерию, и дивизия продвигалась без особых предосторожностей. Немцы предприняли попытку расчистить затор, стащив подбитый танк с моста двумя другими танками, но и они были подбиты. Бронемашина, попытавшаяся преодолеть реку вброд, увязла в болотистом берегу, где была уничтожена. Немцам долго не удавалось определить местоположение хорошо замаскированного орудия; они считали, что бой с ними ведёт целая батарея.
Этот уникальный бой длился немногим более двух часов. Переправа была заблокирована. К моменту, когда позиция Николая была обнаружена, у него осталось всего три снаряда. На предложение сдаться Сиротинин ответил отказом и отстреливался из карабина до последнего. Зайдя в тыл Сиротинину на мотоциклах, немцы уничтожили одинокое орудие огнем из миномета. На позиции они обнаружили одинокую пушку и бойца.
Итог сражения старшего сержанта Сиротинина против генерала Гудериана впечатляет: после боя на берегу реки Добрость гитлеровцы недосчитались 11 танков, 7 бронемашин, 57 солдат и офицеров.
Стойкость советского бойца вызвала уважение гитлеровцев. Командир танкового батальона полковник Эрих Шнейдер приказал похоронить достойного противника с воинскими почестями.
Из дневника обер-лейтенанта 4-й танковой дивизии Фридриха Хёнфельда:
17 июля 1941 года. Сокольничи, близ Кричева. Вечером хоронили неизвестного русского солдата. Он один стоял у пушки, долго расстреливал колонну танков и пехоту, так и погиб. Все удивлялись его храбрости… Оберст (полковник - прим. редакции) перед могилой говорил, что если бы все солдаты фюрера дрались, как этот русский, то завоевали бы весь мир. Три раза стреляли залпами из винтовок. Все-таки он русский, нужно ли такое преклонение?
Из показаний Ольги Вержбицкой, жительницы села Сокольничи:
Я, Вержбицкая Ольга Борисовна, 1889 года рождения, уроженка Латвии (Латгалия) проживала перед войной в деревне Сокольничи Кричевского района вместе со своей сестрой.
Мы знали Николая Сиротинина с сестрой до дня боя. Он был у нас с товарищем, покупал молоко. Был очень вежливый, всегда помогал пожилым женщинам доставать воду из колодца и в других тяжелых работах.
Хорошо помню вечер перед боем. На бревне у калитки дома Грабских я увидела Николая Сиротинина. Он сидел и о чем-то думал. Я очень удивилась, что все уходят, а он сидит.
Когда начался бой, я еще не была дома. Помню, как летели трассирующие пули. Шел он около двух-трех часов. Во второй половине дня немцы собрались у места, где стояла пушка Сиротинина. Туда же заставили прийти и нас, местных жителей. Мне, как знающей немецкий язык, главный немец лет пятидесяти с орденами, высокий, лысый, седой, приказал переводить его речь местным людям. Он сказал, что русский очень хорошо сражался, что если бы немцы так воевали, то давно уже взяли бы Москву, что так должен солдат защищать свою Родину - фатерланд.
Потом из кармана гимнастерки нашего убитого солдата достали медальон. Помню твердо, что там было написано «город Орел», Сиротинину Владимиру (отчество не запомнила), что название улицы было, как мне помнится, не Добролюбова, а Грузовая или Ломовая, помню, что номер дома был из двух цифр. Но знать, кто этот Сиротинин Владимир - отец, брат, дядя убитого или еще кто - мы не могли.
Немецкий главный начальник сказал мне: «Возьми этот документ и напиши родным. Пусть мать знает, каким героем был ее сын и как он погиб». Тогда стоявший у могилы Сиротинина немецкий молодой офицер подошел и вырвал у меня бумажку и медальон и что-то грубо сказал.
Немцы дали залп из винтовок в честь нашего солдата и поставили на могиле крест, повесили его каску, пробитую пулей.
Я сама хорошо видела тело Николая Сиротинина, еще когда его опускали в могилу. Лицо его не было в крови, но гимнастерка с левой стороны имела большое кровавое пятно, каска была пробита, кругом валялось много гильз от снарядов.
Так как наш дом находился недалеко от места боя, рядом с дорогой в Сокольничи, то немцы около нас стояли. Я сама слыхала, как они долго и восхищенно говорили о подвиге русского солдата, подсчитывая выстрелы и попадания. Часть немцев даже после похорон еще долго стояли у пушки и могилы и тихо разговаривали.
29 февраля 1960 года
Показания телефонистки М. И. Грабской:
Я, Грабская Мария Ивановна, 1918 года рождения, работала телефонисткой в ДЭУ 919 в Кричеве, жила в родной деревне Сокольничи, в трех километрах от города Кричева.
Я хорошо помню события июля 1941 года. Приблизительно за неделю до прихода немцев в нашей деревне расположились советские артиллеристы. Штаб их батареи находился в нашем доме, командиром батареи был старший лейтенант по имени Николай, его помощником - лейтенант по имени Федя, из бойцов мне больше всех запомнился красноармеец Николай Сиротинин. Дело в том, что старший лейтенант очень часто вызывал этого бойца и поручал ему как самому толковому и опытному то и другое задание.
Он был чуть выше среднего роста, темнорусые волосы, лицо простое, веселый. Когда Сиротинин и старший лейтенант Николай решили выкопать для местных жителей блиндаж, то я увидела, как он ловко бросает землю, заметила, что он, видно не из начальнической семьи. Николай, шутя, ответил:
«Я - рабочий из Орла, и к физическому труду мне не привыкать. Мы, орловские, работать умеем».
Сегодня в селе Сокольничи могилы, в которой немцы похоронили Николая Сиротинина, нет. Через три года после войны его останки перенесли в место братского захоронения советских воинов в Кричеве.
Карандашный рисунок, сделанный по памяти сослуживцем Сиротинина в 1990-е годы
Жители Беларуси помнят и чтят подвиг отважного артиллериста. В Кричеве есть улица его имени, установлен памятник. Но, несмотря на то, что подвиг Сиротинина благодаря стараниям работников Архива Советской Армии был признан еще в 1960 году, звание Героя Советского Союза ему присвоено не было. Помешало до боли нелепое обстоятельство: у семьи солдата не оказалось его фотографии. А она необходима для подачи документов на высокое звание.
Сегодня есть только карандашный набросок, сделанный после войны одним из его сослуживцев. В год 20-летия Победы старший сержант Сиротинин был награжден Орденом Отечественной войны первой степени. Посмертно. Такая вот история.
Память
В 1948 году останки Николая Сиротинина были перезахоронены в братской могиле (согласно данным учётной карточки воинского захоронения на сайте ОБД Мемориал - в 1943 году), на которой установлен памятник в виде скульптуры солдата, скорбящего о погибших товарищах, а на мраморных досках в списке захороненных указана фамилия Сиротинина Н. В.
В 1960 году Сиротинин был посмертно награждён орденом Отечественной войны I степени.
В 1961 году на месте подвига у шоссе поставлен памятник в виде обелиска с именем героя, возле которого на постаменте установлено настоящее 76-мм орудие. В городе Кричеве именем Сиротинина названа улица.
На заводе «Текмаш» в Орле установлена мемориальная доска с краткой справкой о Н. В. Сиротинине.
В музее боевой славы в средней школе № 17 города Орла имеются материалы, посвящённые Н. В. Сиротинину.
В 2015 году совет школы № 7 города Орла ходатайствовал о присвоении школе имени Николая Сиротинина. На торжественных мероприятиях присутствовала сестра Николая Таисия Владимировна. Имя для школы выбиралось самими учащимися на основе проделанной ими поисково-информационной работы.
В городе Кричев Могилевской области на улице Сиротинина рядом с военкоматом есть братская могила. В ней захоронены 43 человека. Среди них солдат, чьим именем позднее назвали эту улицу.
Летом 1941 года к белорусскому городку Кричеву прорывалась 4-я танковая дивизия Хайнца Гудериана, одного из самых талантливых немецких генералов-танкистов. Части 13-й советской армии отступали. Не отступал только наводчик Коля Сиротинин - совсем мальчишка, невысокий, тихий, щупленький. Ему тогда только-только исполнилось 19 лет.
«Здесь останутся два человека с пушкой», - сказал командир батареи. Николай вызвался добровольцем. Вторым остался сам командир. Коля занял позицию на холме прямо на колхозном поле. Пушка тонула в высокой ржи, зато ему хорошо видны были шоссе и мост через речушку Добрость. Когда головной танк вышел на мост, Коля первым же выстрелом подбил его. Вторым снарядом поджег бронетранспортер, замыкавший колонну, создав затор.
Не совсем ясно до сих пор, почему Коля остался в поле один. Но версии есть. У него, видимо, как раз и была задача - создать на мосту «пробку», подбив головную машину гитлеровцев. Лейтенант находился у моста и корректировал огонь, а потом, видимо, вызвал на затор из немецких танков огонь другой нашей артиллерии. Из-за реки. Достоверно известно, что лейтенанта ранили и потом он ушел в сторону наших позиций (предположительно это мл. лейтенант Евдокимов В.В. 1913 г.р., захоронен в одной братской могиле с Николаем). Есть предположение, что и Коля должен был отойти к своим, выполнив задачу. Но… у него было 60 снарядов. И он остался!
Два танка попытались стащить головной танк с моста, но тоже были подбиты. Бронированная машина попыталась преодолеть речку Добрость не по мосту. Но увязла в болотистом береге, где и её нашел очередной снаряд. Коля стрелял и стрелял, вышибая танк за танком…
Танки Гудериана уперлись в Колю Сиротинина, как в Брестскую крепость. Уже горели 11 танков и 7 бронетранспортеров! То, что больше половины из них сжег один Сиротинин, - точно (какие-то достала и артиллерия из-за реки). Почти два часа этого странного боя немцы не могли понять, где окопалась русская батарея. А когда вышли на Колину позицию, были очень удивлены, что стоит только одно орудие. У Николая оставалось всего три снаряда. Предлагали сдаться. Коля ответил пальбой по ним из карабина.
После боя обер-лейтенант 4-й танковой дивизии Хенсфальд (погиб позднее под Сталинградом) записал в дневнике:
«17 июля 1941 года. Сокольничи, близ Кричева. Вечером хоронили неизвестного русского солдата. Он один стоял у пушки, долго расстреливал колонну танков и пехоту, так и погиб. Все удивлялись его храбрости… Оберст (полковник) перед могилой говорил, что если бы все солдаты фюрера дрались, как этот русский, то завоевали бы весь мир. Три раза стреляли залпами из винтовок. Все-таки он русский, нужно ли такое преклонение?»
Во второй половине дня немцы собрались у места, где стояла пушка. Туда же заставили прийти и нас, местных жителей, - вспоминает местная учительница Ольга Борисовна Вебрижская. - Мне, как знающей немецкий язык, главный немец с орденами приказал переводить.
Он сказал, что так должен солдат защищать свою родину - фатерлянд. Потом из кармана гимнастерки нашего убитого солдата достали медальон с запиской, кто, да откуда. Главный немец сказал мне: «Возьми и напиши родным. Пусть мать знает, каким героем был её сын и как он погиб».
Когда сестре Николая репортеры задали вопрос, почему именно Коля вызвался прикрывать отступление нашей армии, Таисия Владимировна ответила: «Мой брат не мог поступить иначе».
11 танков и 7 бронемашин, 57 солдат и офицеров недосчитались гитлеровцы после боя на берегу реки Добрость, где стоял в заслоне русский солдат Николай Сиротинин.
Сейчас на том месте стоит памятник:
Николай Сиротинин награжден орденом Отечественной войны I степени посмертно.
Вечная память герою!
История Великой Отечественной войны полна драматических событий, а также примеров удивительной самоотверженности советских людей, пожертвовавших своими жизнями ради сокрушения фашизма. К их числу относится и подвиг Николая Владимировича Сиротинина, вызвавший искреннее восхищение даже у врагов, которые похоронили героя со всеми воинскими почестями.
Биография
Член ВЛКСМ Николай Сиротинин родился в 1921 году в городе Орле. После окончания школы юноша некоторое время проработал на орловском заводе «Текмаш», а в 1940-м его призвали в ряды РККА. Службу Сиротинин проходил в Полоцке, и уже в первый день войны был ранен во время налета вражеской авиации. После недолгого лечения в госпитале Николая отправили на фронт в район Кричева. На момент своего последнего боя молодой человек имел звание старшего сержанта и служил наводчиком орудия 6-й (по некоторым источникам, 17-й) стрелковой дивизии 13-й армии.
Обстановка на рубеже обороны у реки Добрость
В середине июля 1941 года советские войска продолжали отступление практически по всему протяжению фронта. Дивизия, в которой служил Николай Сиротинин, достигла рубежа обороны у реки Добрость и несла тяжелые потери, так как не имела достаточно снаряжения и военной техники, чтобы противостоять натиску 4-й танковой дивизии под командованием полковника фон Лангермана. Это подразделение Вермахта являлось частью 2-й танковой группы генерал-полковника Хайнца Гудериана, отличившегося во время оккупации Франции и Польши.
В день, когда был совершен подвиг сержанта Николая Сиротинина (17 июля), командир батареи, в которой служил герой, принял решение организовать прикрытие отступления своей воинской части. С этой целью у моста на 476-м км шоссе "Москва — Варшава" через реку Добрость было установлено одно орудие. Его должен был обслуживать из двух человек, одним из которых был сам комбат. Остаться на переправе вызвался и Николай Сиротинин. Он должен был помочь вести огонь по танкам противника, как только они выедут на мост.
в 1941 году: бой
Орудие замаскировали на холме в густой ржи. С такой позиции хорошо просматривались шоссе и мост, однако противнику было затруднительно его заметить и уничтожить.
Колонна немецкой бронетехники показалась на рассвете. Первым же выстрелом Николай подбил головной танк колонны, вышедший на мост, а вторым — замыкающий ее бронетранспортер. Таким образом, на дороге образовалась пробка, и 6-я стрелковая дивизия получила возможность для спокойного отступления.
Когда шок от внезапной артиллерийской атаки прошел, немцы стали отстреливаться и ранили комбата советского орудия. Так как боевая задача по задержанию танковой колоны противника была выполнена, командир отступил к советским позициям, однако сержант Сиротинин отказался следовать за ним, заявив, что у пушки осталось несколько десятков неизрасходованных снарядов, и он хочет вывести из строя по возможности большее количество вражеских танков.
Подвиг Сиротинина Николая Владимировича: гибель героя
Немцы попытались стащить подбитый головной танк с моста с помощью двух других бронемашин. Тогда Сиротинин подбил и их, тем самым приведя нацистов в ярость. Также была предпринята попытка преодолеть реку вброд, однако первый же танк застрял у берега и был уничтожен огнем советского орудия. Бой продолжался около двух с половиной часов, в течение которых Сиротинин уничтожил 11 танков, 6 бронемашин, а также более полусотни солдат и офицеров противника.
Наконец враги окружили героя и предложили ему сдаться. Но Сиротинин продолжил бой, отстреливаясь из карабина, пока не был убит.
Похороны
История войн знает всего несколько примеров, когда враг выказывал уважение своему поверженному противнику, преклоняясь перед его доблестью. Именно такие чувства вызвал у немецкого командования подвиг Николая Сиротинина. Причем о похоронах героя сохранились свидетельства нескольких очевидцев. В частности, одна из жительниц села Сокольничи, владевшая немецким языком, которую оккупанты вместе с односельчанами пригнали к месту, где находилась пушка Сиротинина, впоследствии рассказала, что «главный немец», перед тем как предать тело советского сержанта земле, сказал речь. В ней он хвалил храбрость русского солдата и призывал своих солдат любить Родину так же, как погибший герой. Еще более интересны воспоминания обер-лейтенанта Фридриха Хенфельда, который в своем дневнике возмущался тем, что полковник фон Лангерман приказал немецким солдатам дать три залпа из винтовок в честь русского солдата.
Память
Подвиг Николая Сиротинина не был оценен страной по достоинству. Дело в том, что у родственников Коли не сохранилось ни одной фотографии паренька, поэтому его не представили к званию Героя Советского Союза. Единственной наградой юноши стал Орден Отечественной Войны первой степени.
В 1948 году тело героя перезахоронили в и на мраморной доске среди прочих указали и его имя. В 1958-м в «Огоньке» была публикована статья «Легенда о подвиге», из которой жители Советского Союза узнали о событиях 17 июля 1941 года, произошедших на мосту через реку Добрость. Подвиг Николая Сиротинина потряс сотни тысяч людей. В 1961 году на месте, где юноша в одиночку держал оборону против колонны немецких танков, был установлен обелиск. Кроме того, памятную доску с кратким рассказом о подвиге Сиротинина смонтировали на стене цеха завода «Текмаш», где до войны работал герой.
Мнения
Поскольку с момента, когда имел место подвиг Николая Сиротинина, прошло уже более 70 лет, найти живых очевидцев тех событий практически невозможно. Именно поэтому некоторые исследователи в погоне за сенсацией стараются представить его как красивую героическую легенду, забывая о том, что у погибшего молодого человека была семья, и еще живы родственники. Кроме того, если бы рассказ о подвиге сержанта Сиротинина был сказкой, то почему около 20 лет об этом почти никому не было известно? И, наконец, на краю одного из белорусских сел и сегодня находится в которой лежат останки 19-летнего мальчишки, погибшего за Родину. Одно это обстоятельство уже позволяет считать его героем и преклоняться перед подвигом его товарищей, спасших мир от "коричневой чумы".
Теперь вы знаете, в чем заключается подвиг Николая Сиротинина. Кратко и без эмоций о нем рассказать очень сложно. Ведь эта история не может не взять за душу, ибо является исключительным примером самоотверженности и любви к Родине совсем еще молодого человека, который, как и все, хотел жить…
Урок в немецкой школе:
— Ганс! Просклоняйте русское слово "бежать".
Ганс:
— Я бегу, он бежит, она бежит, ты бежишь...Никола́й Влади́мирович Сироти́нин погиб в возрасте 20 лет 17 июля 1941г. (Кричев, Белорусская ССР) — старший сержант артиллерии. Похоронен немцами на берегу реки Сож г. Кричев Полоцкой области (памятник на братской могиле, где похоронен Николай Сиротинин).
"Он один стоял у пушки, долго расстреливал колонну танков и пехоту, так и погиб. Все удивлялись его храбрости… Оберст (полковник) перед могилой говорил, что если бы все солдаты фюрера дрались, как этот русский, то завоевали бы весь мир. Три раза стреляли залпами из винтовок. Все-таки он русский, нужно ли такое преклонение?"
— Из дневника обер-лейтенанта 4-й танковой дивизии Фридриха Хёнфельда.
"Во второй половине дня немцы собрались у места, где стояла пушка Сиротинина. Туда же заставили прийти и нас, местных жителей. Мне, как знающей немецкий язык, главный немец лет пятидесяти с орденами, высокий, лысый, седой, приказал переводить его речь местным людям. Он сказал, что русский очень хорошо сражался, что если бы немцы так воевали, то давно уже взяли бы Москву, что так должен солдат защищать свою Родину — фатерланд…" (Из показаний Ольги Вержбицкой, жительницы села Сокольничи).
Отступа под напором 4-й танковой дивизии, которой командовал фон Лангерман, части 13-й армии РККА отступали. 17 июля командир батареи принял решение оставить у моста через реку Добрость (Добрасць) на 476-м километре шоссе Москва — Варшава одно 76-мм орудие с расчётом из двух человек и боекомплектом в 60 снарядов. Задача - прикрывать отступление и танковую колонну немцев. Одним из номеров расчёта стал сам комбат; вторым добровольно вызвался Николай Сиротинин.Первым был подбит вышедший на мост головной танк, затем — замыкающий колонну бронетранспортёр. Командир батареи получил ранение и, поскольку боевая задача была выполнена, отошёл в сторону советских позиций. Сиротинин отказался уходить - оставалось много снарядов.
Два танка, пытавшиеся стащить с моста подбитый, были уничтожены. Пошедший вброд БТР застрял и был также расстрелян Сиротининым. Бой продолжался два с половиной часа. Потери гитлеровцев - 11 танков, 7 бронемашин, 57 солдат и офицеров. На предложение сдаться Сиротинин ответил отказом и отстреливался из карабина до последнего. На позиции после захвата немцами было обнаружено 3 снаряда из 60-ти.
Сотрудники архива Министерства обороны СССР Т. Степанчук и Н. Терещенко:
Рисунок сделан сослуживцем по памяти много лет спустя.
"Краевед Мельников рассказывал: ему удалось выяснить, что неизвестного героя звали Николаем и перед боем он жил в доме Анастасии Евменовны Грабской. С помощью жителей деревни отыскался адрес дочери Грабской Марии, работающей сейчас в городе Владимире. От неё узнали, что фамилия артиллериста, кажется, Сиротников, родом он из Орла, роста был среднего, симпатичный, вежливый, спокойный, а глаза озорные, с золотинкой. И в Орле у Сиротникова оставались отец и мать…
Мельников запросил, не знает ли орловский облвоенкомат о судьбе Николая Сиротникова и его родителей. Ответ пришёл отрицательный. Тогда краевед обратился за помощью в приёмную министра обороны, откуда письмо переслали к нам, в архив.
Установили, что летом 1941 года под Кричевом сражалась 6-я стрелковая дивизия, которая с боями отходила в глубь страны... Самого главного для нас - списков солдат и офицеров, оборонявшихся под Кричевом, - не сохранилось.
Тогда мы решили поехать на место. Весь день беседуем с жителями. И вот что узнаём из их рассказов.
10 июля 1941 года в деревню Сокольничи, расположенную тремя километрами западнее Кричева, прибыла наша артбатарея. Одним из орудий батареи командовал молодой артиллерист Николай. Огневую позицию он выбрал на околице деревни. Всем расчётом за один вечер были вырыты артиллерийский окоп, а затем ещё два запасных, ниши для снарядов и укрытия для людей.
Командир батареи (его фамилию не удалось установить) и артиллерист Николай поселились в доме Анастасии Евменовны Грабской. Помогли хозяевам вырыть блиндаж.
Пятнадцатого утром от Могилёва донеслись слабые раскаты орудийной канонады. С каждым часом они становились всё громче, а пустынное ранее Варшавское шоссе заполнил поток беженцев и отступающих частей.
К вечеру 16 июля шоссе опустело. Когда уже почти все наши войска прошли, прикрывать отход поручили Николаю.
На рассвете из леса донёсся рокот вражеских моторов. Начался обстрел деревни. Затем на шоссе гигантским пятнистым удавом выползла вражеская колонна. Впереди - бронетранспортёр, за ним - набитые солдатами грузовики.
Замаскированная пушка ударила по колонне.
Вспыхнул бронетранспортёр, свалилось в кюветы несколько поражённых грузовиков. Из леса выползли ещё несколько бронетранспортёров и танк. Николай подбил танк. Пытаясь обойти танк, два бронетранспортёра свернули вбок и прочно увязли в болоте.... Очередной снаряд взорвался возле самой пушки, и Николай упал.
Защищать 476-й километр Варшавского шоссе стало некому…
Когда гитлеровцы ворвались в деревню, они не сразу поверили тому, что их сдерживал всего один советский воин. Они долго ходили вокруг пушки, считали пустые зарядные ящики и смотрели на заваленное техникой и трупами шоссе. Потрясённые бесстрашием артиллериста... сами похоронили русского солдата.
А знаете, - сказали нам наконец, - фамилию может знать бабка Вержбицкая: она была на похоронах и по-ихнему с главным начальником немцев разговаривала. Во-он её хата.
Ольгу Борисовну Вержбицкую мы застали дома. Да, она знает немецкий язык, переводила слова полковника. Длинный такой и лысый. Перед тем, как опустить артиллериста в могилу, фашисты обшарили его карманы. Нашли медальон и в нём бумажку: узенькая полоска из школьной тетради с адресом родителей.
Переводи, что там написано, - приказал полковник.
Я перевела, и медальон фашисты забрали. Помню фамилию - Сиротинин. Имя - Николай. Жил в Орле на улице Добролюбова. Номер дома и отчество Сиротинина не запомнила.
Может быть, фамилия артиллериста Сиротников?
Нет, - покачала головой Ольга Борисовна. - Помню точно: Сиротинин.
В Орле поиски начинаем с посещения облвоенкомата. И сразу приятная неожиданность: здесь мы встречаем Героя Советского Союза полковника Мандрыкина, который в июле сорок первого года сам воевал под Кричевом. Просим его рассказать о боях.
Наш батальон отходил по Варшавскому шоссе за реку Сож, - начал Мандрыкин. - Отступали мы последними. Сзади остался только молодой артиллерист, который обещал прикрыть наш отход. Фамилии не помню. Разве тогда до этого было! - пожимает плечами Мандрыкин.
Вместе едем в горвоенкомат. Перелистываем одно, другое, третье дело. И вдруг!.. «Сиротинин Николай Владимирович. 1921 года рождения. Уроженец Орла. Призван 5 октября 1940 года с завода «Текмаш». Отправлен в распоряжение 55-го стрелкового полка, гор. Полоцк. Домашний адрес: г. Орёл, улица Добролюбова, № 32».
…Улица Добролюбова, №32. Небольшой домик. Стучимся, заходим. Навстречу поднимается худощавый старик лет семидесяти с орденом Ленина на железнодорожном кителе. Мозолистой ладонью приглаживает стриженную под машинку голову, не мигая смотрит нам в глаза. Из боковой комнаты выходит седая женщина.
Владимир Кузьмич Сиротинин.
Елена Корнеевна.
Семья у нас большая, детей пятеро, - рассказывает Владимир Кузьмич. - Я машинистом на паровозе служил, теперь на пенсию ушёл. Жена - домохозяйка… Николай по возрасту был у нас вторым. Фотографии его только нет. Сниматься он был не охотник. Когда был маленьким, любил встречать мой паровоз у семафора.
Ласковый был, работящий. Младших нянчить помогал, - добавляет мать.
После школы работал на заводе токарем. Ушёл в армию, выучился там на артиллериста…
Тело Николая Сиротинина перенесли в Кричев, на обрывистый берег Сожа. Над могилой установили памятник.
("Огонёк". 1958 г.)
Если верить очерку в орловском сборнике «Доброе имя»: "«Здесь останутся два человека с пушкой», - сказал командир батареи. Николай вызвался добровольцем. Вторым остался сам командир.Утром 17 июля на шоссе показалась колонна немецких танков.
Коля занял позицию на холме прямо на колхозном поле. Пушка тонула в высокой ржи, зато ему хорошо видны были шоссе и мост через речушку Добрость, - рассказывает Наталья Морозова , директор Кричевского краеведческого музея. Когда головной танк вышел на мост, Коля первым же выстрелом подбил его. Вторым снарядом поджег бронетранспортер, замыкавший колонну. Здесь надо остановиться. Потому что не совсем ясно до сих пор, почему Коля остался в поле один. Но версии есть. У него, видимо, как раз и была задача - создать на мосту «пробку», подбив головную машину гитлеровцев. Лейтенант у моста и корректировал огонь, а потом, видимо, вызвал на затор из немецких танков огонь другой нашей артиллерии. Из-за реки. Достоверно известно, что лейтенанта ранили и потом он ушел в сторону наших позиций. Есть предположение, что и Коля должен был отойти к своим, выполнив задачу. Но... у него было 60 снарядов. И он остался!
Два танка попытались стащить головной танк с моста, но тоже были подбиты. Бронированная машина попыталась преодолеть речку Добрость не по мосту. Но увязла в болотистом береге, где и ее нашел очередной снаряд. Коля стрелял и стрелял, вышибая танк за танком...Танки Гудериана уперлись в Колю Сиротинина, как в Брестскую крепость. Уже горели 11 танков и 6 бронетранспортеров! То, что больше половины из них сжег один Сиротинин, - точно (какие-то достала и артиллерия из-за реки). Почти два часа этого странного боя немцы не могли понять, где окопалась русская батарея. А когда вышли на Колину позицию, у того осталось всего три снаряда. Предлагали сдаться. Коля ответил пальбой по ним из карабина. Этот, последний, бой был недолгим...".
Награжден орденом Отечественной войны 1 степени посмертно.
