Обидно и неясно, почему вторым предметом стал именно мой любимый немецкий. Читать онлайн «сахарный ребенок» В романе описываются 10 лет, а все последующие события жизни главных героев кратко излагаются в эпилоге. Для кого эта книга? «Сахарный ребенок» - это книга для семейного чтения тихими вечерами. Отличная возможность наладить внутренний диалог в семье, рассказать детям о неприятных и страшных страницах истории страны, о которых все-таки необходимо не забывать. К тому же это прекрасный роман, способный продемонстрировать всем современным людям, как необходимо оставаться человеком и не терять свое достоинства, даже оказываясь в самых тяжелых условиях. Тем, кому не посчастливилось попасть в жернова истории, удается сохранить веру в хороших людей, а также любовь к своей земле и своей Родине. По сути, это вечный сюжет, основанный на новом для детской отечественной литературы материале.
Краткое содержание сахарный ребенок ольги громовой по главам
- Краткие содержания
- Разные
- Громова — Сахарный ребенок
Маленькая девочка по имени Стелла жила в прекрасной квартире с мамой и папой. Родители всегда находили время на ребёнка, играли с девочкой, пели песни, и рассказывали ей сказки.
В одно солнечное утро маленькая Стелла проснулась, и увидела, что мама зашивает разорванные животы её мягким игрушкам. Оказывается, у них был обыск. Отца Стеленого осудили.
Спустя годы, станет известно, что его просто оклеветали… После всего, мать с шестилетней дочерью отправили в ссылку в Киргизию, где прошли детские годы маленькой Стеллы.
Вместе они растапливали печь, варили мамалыгу.
Краткое содержание сахарный ребенок ольги громовой
Внимание
Краткое содержание громова сахарный ребенок для читательского дневника И недавняя тройка по русскому за сочинение (учительница сказала, что я стала допускать стилистические ошибки и не раскрыла тему), и сегодняшняя уже не показались такими удивительными. Обидными - да, несправедливыми - конечно… Но в эту минуту мне стало ясно, что теперь, в последнем классе, эти тройки станут появляться неизбежно, как бы я ни старалась.
И тогда у меня в конце года выйдут четвёрки по русскому и немецкому. И не видать мне ни золотой медали, ни даже серебряной, несмотря на все мои «пятёрочные» табели прошлых лет.
Я совсем перестала слушать урок. Я думала. Понятно, что четвёрки по русскому не избежать - тогда мне точно не дадут медаль. Можно получить медаль, даже имея две четвёрки за последний год, но не в том случае, если одна из них по русскому.
Это закон. А похоже, так и будет.
Ольга громова, «сахарный ребенок»: краткое содержание, главные герои, тема
По ее мнению, рабство — это только состояние души. Если же человек внутренне свободен, то его невозможно сделать рабом. Роман «Сахарный ребенок», краткое содержание которого есть в этой статье, был отмечен призами и наградами.
В частности, книга вошла в лонг-лист престижной литературной премии «Книгуру», получила диплом премии имени известного фантаста Крапивина. Краткое содержание романа Далее постарамся подробнее остановится на сюжете произведения, чтобы лучше понять те идеи, которые заложил автор.
Практически каждый найдет что-то свое в «Сахарном ребенке». Краткое содержание — отличное доказательство этому. В центре повествования — мать, перенесшая костный туберкулез и получившая из-за этого инвалидность, и ее 6-летняя дочь.
Из-за ареста главы семьи они оказываются просто в нечеловеческих условиях лагеря для нежелательных в советском обществе элементов.
Краткое содержание громова сахарный ребенок для читательского дневника
Инфо
Все краткие содержания за 2 минуты
- Краткие содержания
- Разные авторы
- Громова — Сахарный ребенок
Стелла – это девочка, которая была маленькой, и она жила в квартире вместе со своей мамой, также и с папой. Родители девочки всегда были просто отличными людьми, так как они, будучи занятыми, все равно умудрялись сделать деть девочки более радостным и веселым.
Они всегда находили время пообщаться со своей маленькой дочуркой, то есть порасказывать ей сказки, спеть песни и конечно, поиграть с ней. Но однажды случилось такое происшествие, которое навсегда изменило жизнь девочки, да и родителей тоже, навсегда.
Когда-то девочка, будучи еще маленькой, проснулась, и увидела, как ее мама зашивает почему-то игрушки ее, которые были разорваны. На самом деле произошло то, что отца девочки просто-напросто оклеветали, но полиция все равно забрала ее отца.
Сахарный ребенок
Сегодня моя очередь. - А можно ты прямо сейчас начнёшь, чтобы знать, про что… а потом я пойду чистить зубы и умываться? - Давным-давно… - Когда и солнце было ярче, и вода мокрее? - Господи, а это ты откуда взяла? - Это Полюшка ей так сказки рассказывает, - улыбаясь, говорит мама. Полюшка - это моя няня. И она, кстати, никогда не зовёт меня Мосявкой.
Считает, что это собачья кличка, и ворчит, когда меня так зовут. Но папа её ворчания не боится. - Не отвлекайте меня. Так вот… давным-давно жила-была в Москве семья: папа, мама, няня и совсем маленькая девочка. Папу звали… папой. Маму… Папа называл её Юленька, мамины старшие сёстры - Люськой, брат - Пунечкой. -
А брат - это дядя Лапа? - Ну, например он, хотя в жизни-то его никто так не зовёт, только одна маленькая девочка. А вот девочку очень долго называли всякими разными словами, но никак не по имени… Потому что имени у неё не было.
Ольга громова — сахарный ребенок
Она быстро подружилась с другими детьми, и ее стали звать все вокруг – скорочено, Эля. Она играла на улице, каталась на лошади, а вернее училась. Но это были не такие уж частные случаи, ведь ей приходилось еще и помогать маме. А потом была война 1941 года. Когда она прошла вместе с голодом, Эля пошла все-таки в десятый класс, но оценки она получала плохие, так как, несмотря на то, что училась хорошо, все учителя помнили ее прошлое.
После окончания школы, Эля все же поступила в техникум сельскохозяйственный. А потом, их оправдали. Но отец так и не вернулся домой, потому что вскоре пришла записка, что он умер еще до войны.
Можете использовать этот текст для читательского дневника Громова — Сахарный ребенок.
Читать онлайн «сахарный ребенок»
Пока мы рассматриваем картины в тарелках, гора расползается и получается мутное море. Мы с мамой смеёмся, а няня ворчит: «Ну, собрались младенцы - баловство одно». - Ладно, Мосявка, - говорит папа, - доедаем быстро кисель и спать. - А сказка будет? - Будет тебе сказка. Сахарный ребенок, стр. 1 Не математика, не физика… Может быть, потому, что наша новая классная руководительница преподаёт немецкий и, похоже, не очень-то хорошо его знает… а значит, ей не нравятся те, кто знает лучше неё? Или просто она в нашем посёлке недавно, ещё не своя вроде бы, и потому именно ей поручено выполнить чью-то «установку»? Моя мама тоже преподаёт немецкий.
В той же школе. Но ей старшие классы не дают, только с пятого по седьмой. Мы и живём при школе - в маленькой служебной квартире.
Маме, конечно, тоже будет обидно за мой немецкий, но я точно знаю, что ни она, ни я сама спорить не станем.
One more step
Но и даже тут они не отчаиваются, всячески пытаясь поднять настроение друг другу, больше всего боясь не за себя, а за то, что могут ранить близкого человека. Созданный ими внутренний мир противостоит внешнему ужасу.
Но даже это не дает героям ожесточиться и опустить руки. Жизнь после лагеря Далее Громова в «Сахарном ребенке» описывает жизнь героев после лагеря. Правда, им не позволяют вернуться в родной город, а отправляют в далекие киргизские села. Здесь они встречают хороших и добрых людей, которые с пониманием относятся к ситуации, в которой оказались мать и дочь. Тут живут оседлые киргизы, раскулаченные украинские семьи.
Не математика, не физика… Может быть, потому, что наша новая классная руководительница преподаёт немецкий и, похоже, не очень-то хорошо его знает… а значит, ей не нравятся те, кто знает лучше неё? Или просто она в нашем посёлке недавно, ещё не своя вроде бы, и потому именно ей поручено выполнить чью-то «установку»? Моя мама тоже преподаёт немецкий. В той же школе. Но ей старшие классы не дают, только с пятого по седьмой. Мы и живём при школе - в маленькой служебной квартире. Маме, конечно, тоже будет обидно за мой немецкий, но я точно знаю, что ни она, ни я сама спорить не станем.
И объяснять ничего никому не будем. А одноклассники… ну что ж, поудивляются и привыкнут. В десятом классе у всех своих забот хватает. Потом, когда-нибудь… когда станет можно… я расскажу свою историю хотя бы самым близким друзьям.
Но это будет нескоро. Если вообще будет. А пока я могу вспоминать только молча. I.
Название: Сахарный ребенок Автор: Громова Ольга Оценка: 4.8 из 5, проголосовало читателей — 212 Жанр: детская проза Описание: Книга Ольги Громовой САХАРНЫЙ РЕБЕНОК записана ею со слов Стеллы Нудольской, чье детство пришлось на конец 30-х - начало 40-х годов в Советском союзе. Это очень личный и берущий за душу рассказ о том, как пятилетняя Эля, счастливо растущая в любящей семье, вдруг оказывается дочерью «врага народа» и попадает в страшный, непонятный ей мир: после ареста отца их вместе с матерью отправляют в лагерь в Киргизии как ЧСИР (членов семьи изменника Родины) и СОЭ (социально опасные элементы).
Но несмотря на все испытания, голод и болезни, которые им приходится пережить, Эля и ее мама не падают духом: читают стихи, поют песни, шутят, по-настоящему заботятся друг о друге.
Ульяна Алексеевна Клабукова, магистр 2 курса специальности «Педагогическое образование. Литературное образование»,
ФГБОУ ВПО «Вятский государственный гуманитарный университет»
Научный руководитель – д.п.н., профессор Е.О. Галицких
Книга Ольги Громовой «Сахарный ребенок»
как «роман воспитания»
Эту книгу практически невозможно достать в книжных магазинах, потому что ее мгновенно раскупают: для себя, для знакомых, для родственников. Лишь изредка можно достать экземпляр в интернет-магазине. Так чем же эта книга покорила сердца читателей, какое открытие мы совершаем вместе с ней?
Книга имеет подзаголовок «История девочки из прошлого века, рассказанная Стеллой Нудольской». Действие происходит в 30-40-е годы ХХ века. Пятилетняя Эля (Стелла) растет в любящей семье. И хотя родители много работали, девочке не казалось, будто она растет сама: «Ни разу я не слышала «отойди», «займись своими игрушками», «мне некогда», «поговорим потом» . Но однажды этой идиллии приходит страшный конец: «Пропали конфеты, фрукты, и вообще «вкусненькое» появлялось крайне редко. Соседи … делали вид, что нас не замечают… В доме стало тихо: перестали приходить гости, замолчал телефон» .
Арест отца, ссылка матери как члена семьи изменника Родины в Киргизию, тяготы и невзгоды по-настоящему трудной жизни – все это составляет страшный и непонятный опыт детства девочки. Мама Стеллы находит в себе силы, и в самый ужасный момент (роют яму для ночлега) она переводит действительность в игру: «Неплохая гостиница… и вид отсюда прелестный… В котором часу здесь подают ужин?» .
Непобедимая любовь к жизни присутствует в каждой строчке романа. В каждой главе можно найти афоризм: «Рабство – это состояние души. Свободного человека сделать рабом нельзя» . Это настоящий «роман воспитания» для родителей, которые хотят не только видеть в ребенке продолжение себя, но и вырастить настоящего Человека. «Если мной бывали довольны, мне говорили «хороший человечек», а высшая похвала звучала как «хороший человек» . И сразу же можно провести параллель с романом А. Чудакова «Ложится мгла на старые ступени»: «Наказаний у деда было два: не буду гладить тебя по головке и – не поцелую на ночь» . Родители внушают Эле несколько принципов, которым она беспрекословно следует на протяжении всей жизни:
Хороший человек все делает сам.
Хороший человек ничего не боится.
Хороший человек развязывает все узлы сам.
Кроме того, автор говорит не только о совместной деятельности родителей и ребенка, но и об огромной пользе детско-взрослого чтения: «Каждую новую книгу читали все вместе вслух. После ужина садились за круглый стол, а читала всегда мама. Читала артистически!» . Ребенок в такой семье чувствует себя не центром Вселенной (какова сегодняшняя практика семьи), а полноправным участником ее жизни. Такой ребенок сам совершает открытия, следует пути самообразования, развивает самостоятельное мышление. Чтение этой книги можно организовать на уроках внеклассного чтения. Для этого воспользуемся стратегиями предтекстовой, текстовой и послетекстовой деятельности .
Технологии предтекстовой деятельности. Работа с заголовком.
Рассмотреть словосочетание «сахарный ребенок», дать ему определение.
Найти в тексте романа ответ на вопрос. Оказывается, Стеллу так назвали, потому что она отличалась от остальных детей цветом кожи. («Ак бала, кант бала» (белый ребенок, сахарная девочка) [ 1, с 76 ] .
Стратегии текстовой деятельности.
На уроке можно использовать прием «чтение с остановками», когда читается эпизод и к нему задаются вопросы.
Послетекстовая деятельность.
Используем стратегию «Соревнуемся с писателем». Цель данной стратегии – мотивировать школьника на прочтение книги . Задание заключается в том, чтобы дать возможность выстроить прогноз развития сюжета после просмотра иллюстраций.
В качестве домашнего задания мы предложили учащимся прочитать роман, ответить на вопрос: «Что значит фраза «Не позволяй душе бояться?». Можно выписать из текста 10 афоризмов, высказать свои впечатления после прочтения всей книги.
Подростковый роман «Сахарный ребенок» вошел в лонг-лист премии «Книгуру - 2013». Эта книга понравится и детям, и взрослым. Она открывает опыт правильного воспитания без назиданий. Взрослые найдут в нем силы и почерпнут вдохновение, дети познакомятся с историей характера удивительной стойкой девочки. Это «роман воспитания», роман о бескорыстной и мужественной родительской и дочерней любви, роман о сложном времени и непростой ситуации, выходом из которой становится вера в семью и в силу человеческого духа.
Список литературы
Громова, О.К. Сахарный ребенок: история девочки из прошлого века, рассказанная Стеллой Нудольской. – 2-е изд., испр. – М.: КомпасГид, 2014. – 160 с.
Чудаков, А.П. Ложится мгла на старые ступени: Роман-идиллия. – М.: Время, 2012. – 640 с.
Сметанникова, Н.Н. Обучение стратегиям чтения в 5-9 классах: как реализовать ФГОС. Пособие для учителя. – М.: Баллас, 2013. – 128 с.
Ольга Громова
Сахарный ребенок
История девочки из прошлого века, рассказанная Стеллой Нудольской
Стелле и Эрику. Я выполнила своё обещание.
Не хотелось думать ни об уроках вообще, ни конкретно о немецком языке - так хороша была за окном подмосковная ранняя осень с ярким осенним солнышком, так манила в лес. Я вполуха слушала, как учительница объявляла результаты вчерашней контрольной. «Нудольская - три…» Ослышалась я, что ли? Класс недоумённо загудел, но под строгим взглядом нашей новой «немки» быстро затих. С первых парт изумлённо оглядывались на меня одноклассники: вторая тройка по немецкому за неделю. Все знали, что по-немецки я говорю почти так же свободно, как по-русски, и школьный диктант ну никак не могла написать на тройку.
А я вдруг всё поняла. И недавняя тройка по русскому за сочинение (учительница сказала, что я стала допускать стилистические ошибки и не раскрыла тему), и сегодняшняя уже не показались такими удивительными. Обидными - да, несправедливыми - конечно… Но в эту минуту мне стало ясно, что теперь, в последнем классе, эти тройки станут появляться неизбежно, как бы я ни старалась. И тогда у меня в конце года выйдут четвёрки по русскому и немецкому. И не видать мне ни золотой медали, ни даже серебряной, несмотря на все мои «пятёрочные» табели прошлых лет.
Я совсем перестала слушать урок. Я думала. Понятно, что четвёрки по русскому не избежать - тогда мне точно не дадут медаль. Можно получить медаль, даже имея две четвёрки за последний год, но не в том случае, если одна из них по русскому. Это закон. А похоже, так и будет. Обидно и неясно, почему вторым предметом стал именно мой любимый немецкий. Не математика, не физика… Может быть, потому, что наша новая классная руководительница преподаёт немецкий и, похоже, не очень-то хорошо его знает… а значит, ей не нравятся те, кто знает лучше неё? Или просто она в нашем посёлке недавно, ещё не своя вроде бы, и потому именно ей поручено выполнить чью-то «установку»?
Моя мама тоже преподаёт немецкий. В той же школе. Но ей старшие классы не дают, только с пятого по седьмой. Мы и живём при школе - в маленькой служебной квартире. Маме, конечно, тоже будет обидно за мой немецкий, но я точно знаю, что ни она, ни я сама спорить не станем. И объяснять ничего никому не будем. А одноклассники… ну что ж, поудивляются и привыкнут. В десятом классе у всех своих забот хватает.
Потом, когда-нибудь… когда станет можно… я расскажу свою историю хотя бы самым близким друзьям. Но это будет нескоро. Если вообще будет. А пока я могу вспоминать только молча.
Сегодня за ужином мы попали в волшебную страну эльфов и гномов, где, как всем известно, в кисельных берегах текут молочные реки. В глубоких тарелках с крутым ярким ягодным киселём и налитым по краям молоком нужно «пропружать», прокладывая русла для молочных речек в кисельных берегах. Если не торопиться и действовать аккуратно, в тарелке получится карта страны с озёрами, реками, ручьями и океаном вокруг. Мы долго возимся, а потом сравниваем, у кого лучше получилось: у меня, у мамы или у папы. Папа даже умудрился построить какую-то гору из киселя и уверяет, что именно из неё течёт вот эта молочная река. Пока мы рассматриваем картины в тарелках, гора расползается и получается мутное море. Мы с мамой смеёмся, а няня ворчит: «Ну, собрались младенцы - баловство одно».
Ладно, Мосявка, - говорит папа, - доедаем быстро кисель и спать.
А сказка будет?
Будет тебе сказка. Сегодня моя очередь.
А можно ты прямо сейчас начнёшь, чтобы знать, про что… а потом я пойду чистить зубы и умываться?
Давным-давно…
Когда и солнце было ярче, и вода мокрее?
Господи, а это ты откуда взяла?
Это Полюшка ей так сказки рассказывает, - улыбаясь, говорит мама.
Полюшка - это моя няня. И она, кстати, никогда не зовёт меня Мосявкой. Считает, что это собачья кличка, и ворчит, когда меня так зовут. Но папа её ворчания не боится.
Не отвлекайте меня. Так вот… давным-давно жила-была в Москве семья: папа, мама, няня и совсем маленькая девочка. Папу звали… папой. Маму… Папа называл её Юленька, мамины старшие сёстры - Люськой, брат - Пунечкой.
А брат - это дядя Лапа?
Ну, например он, хотя в жизни-то его никто так не зовёт, только одна маленькая девочка. А вот девочку очень долго называли всякими разными словами, но никак не по имени… Потому что имени у неё не было.
Это про меня сказка, да? А приключения будут?
Будут-будут. Иди умывайся и ложись.
Мама обычно читает или рассказывает мне удивительные истории из жизни разных богов, героев, волшебников, да ещё на разных языках. А папа редко рассказывает «правильные» сказки, то есть народные или литературные, - чаще на ходу сочиняет. Я бегу умываться, предвкушая сказку про саму себя, потому что правдивую историю о том, как у меня не было имени и откуда оно взялось, я уже знаю.
По всем приметам родиться должен был мальчик, которого хотели назвать Генрихом. И вдруг раньше срока родилось нечто крошечное, весом без восьмушки пять фунтов (так няня по старинке считала) и чуть больше сорока сантиметров в длину, и оказалось девочкой. Родители долго не могли решить, как же им назвать это неожиданное явление.
Пока не было кроватки, я спала в чемодане, стоявшем на большом стуле, а крышка его была привязана к спинке. Тогда меня называли Мосявка, Буба или как-нибудь ещё. И вот это создание должно было получить имя. Папе нравились одни имена, маме - другие, и спорили они без конца. Один из друзей семьи предложил:
Назовите девочку Myccop - это по-турецки «звезда».
Но мама решила мусором дочку не называть. Спорили бы ещё долго, если бы через два месяца родителям не принесли строгую повестку о штрафе и официальное напоминание о том, что в стране существуют загсы, куда им и следует явиться зарегистрировать ребенка.
Пошли втроём: папа, мама и их друг Александр. Пока родители в коридоре у окна бурно спорили, как же будет называться это чудо, они передали ребёнка другу, чтоб подержал, покуда они что-то решат. Тот тихо зашёл в комнату (из которой полчаса назад выдворили родителей доспоривать в коридоре) и зарегистрировал ребёнка, благо и ребёнок, и документы были в руках у дяди Саши. С чувством выполненного долга он предложил родителям доспорить как-нибудь в другой раз, так как эту девочку зовут Стелла, что на латыни значит «Звезда».
Ольга Громова
Сахарный ребенок
История девочки из прошлого века, рассказанная Стеллой Нудольской
Стелле и Эрику. Я выполнила своё обещание.
Не хотелось думать ни об уроках вообще, ни конкретно о немецком языке - так хороша была за окном подмосковная ранняя осень с ярким осенним солнышком, так манила в лес. Я вполуха слушала, как учительница объявляла результаты вчерашней контрольной. «Нудольская - три…» Ослышалась я, что ли? Класс недоумённо загудел, но под строгим взглядом нашей новой «немки» быстро затих. С первых парт изумлённо оглядывались на меня одноклассники: вторая тройка по немецкому за неделю. Все знали, что по-немецки я говорю почти так же свободно, как по-русски, и школьный диктант ну никак не могла написать на тройку.
А я вдруг всё поняла. И недавняя тройка по русскому за сочинение (учительница сказала, что я стала допускать стилистические ошибки и не раскрыла тему), и сегодняшняя уже не показались такими удивительными. Обидными - да, несправедливыми - конечно… Но в эту минуту мне стало ясно, что теперь, в последнем классе, эти тройки станут появляться неизбежно, как бы я ни старалась. И тогда у меня в конце года выйдут четвёрки по русскому и немецкому. И не видать мне ни золотой медали, ни даже серебряной, несмотря на все мои «пятёрочные» табели прошлых лет.
Я совсем перестала слушать урок. Я думала. Понятно, что четвёрки по русскому не избежать - тогда мне точно не дадут медаль. Можно получить медаль, даже имея две четвёрки за последний год, но не в том случае, если одна из них по русскому. Это закон. А похоже, так и будет. Обидно и неясно, почему вторым предметом стал именно мой любимый немецкий. Не математика, не физика… Может быть, потому, что наша новая классная руководительница преподаёт немецкий и, похоже, не очень-то хорошо его знает… а значит, ей не нравятся те, кто знает лучше неё? Или просто она в нашем посёлке недавно, ещё не своя вроде бы, и потому именно ей поручено выполнить чью-то «установку»?
Моя мама тоже преподаёт немецкий. В той же школе. Но ей старшие классы не дают, только с пятого по седьмой. Мы и живём при школе - в маленькой служебной квартире. Маме, конечно, тоже будет обидно за мой немецкий, но я точно знаю, что ни она, ни я сама спорить не станем. И объяснять ничего никому не будем. А одноклассники… ну что ж, поудивляются и привыкнут. В десятом классе у всех своих забот хватает.
Потом, когда-нибудь… когда станет можно… я расскажу свою историю хотя бы самым близким друзьям. Но это будет нескоро. Если вообще будет. А пока я могу вспоминать только молча.
Сегодня за ужином мы попали в волшебную страну эльфов и гномов, где, как всем известно, в кисельных берегах текут молочные реки. В глубоких тарелках с крутым ярким ягодным киселём и налитым по краям молоком нужно «пропружать», прокладывая русла для молочных речек в кисельных берегах. Если не торопиться и действовать аккуратно, в тарелке получится карта страны с озёрами, реками, ручьями и океаном вокруг. Мы долго возимся, а потом сравниваем, у кого лучше получилось: у меня, у мамы или у папы. Папа даже умудрился построить какую-то гору из киселя и уверяет, что именно из неё течёт вот эта молочная река. Пока мы рассматриваем картины в тарелках, гора расползается и получается мутное море. Мы с мамой смеёмся, а няня ворчит: «Ну, собрались младенцы - баловство одно».
Ладно, Мосявка, - говорит папа, - доедаем быстро кисель и спать.
А сказка будет?
Будет тебе сказка. Сегодня моя очередь.
А можно ты прямо сейчас начнёшь, чтобы знать, про что… а потом я пойду чистить зубы и умываться?
Давным-давно…
Когда и солнце было ярче, и вода мокрее?
Господи, а это ты откуда взяла?
Это Полюшка ей так сказки рассказывает, - улыбаясь, говорит мама.
Полюшка - это моя няня. И она, кстати, никогда не зовёт меня Мосявкой. Считает, что это собачья кличка, и ворчит, когда меня так зовут. Но папа её ворчания не боится.
Не отвлекайте меня. Так вот… давным-давно жила-была в Москве семья: папа, мама, няня и совсем маленькая девочка. Папу звали… папой. Маму… Папа называл её Юленька, мамины старшие сёстры - Люськой, брат - Пунечкой.
А брат - это дядя Лапа?
Ну, например он, хотя в жизни-то его никто так не зовёт, только одна маленькая девочка. А вот девочку очень долго называли всякими разными словами, но никак не по имени… Потому что имени у неё не было.
Это про меня сказка, да? А приключения будут?
Будут-будут. Иди умывайся и ложись.
Мама обычно читает или рассказывает мне удивительные истории из жизни разных богов, героев, волшебников, да ещё на разных языках. А папа редко рассказывает «правильные» сказки, то есть народные или литературные, - чаще на ходу сочиняет. Я бегу умываться, предвкушая сказку про саму себя, потому что правдивую историю о том, как у меня не было имени и откуда оно взялось, я уже знаю.
По всем приметам родиться должен был мальчик, которого хотели назвать Генрихом. И вдруг раньше срока родилось нечто крошечное, весом без восьмушки пять фунтов (так няня по старинке считала) и чуть больше сорока сантиметров в длину, и оказалось девочкой. Родители долго не могли решить, как же им назвать это неожиданное явление.
Пока не было кроватки, я спала в чемодане, стоявшем на большом стуле, а крышка его была привязана к спинке. Тогда меня называли Мосявка, Буба или как-нибудь ещё. И вот это создание должно было получить имя. Папе нравились одни имена, маме - другие, и спорили они без конца. Один из друзей семьи предложил:
Назовите девочку Myccop - это по-турецки «звезда».
Но мама решила мусором дочку не называть. Спорили бы ещё долго, если бы через два месяца родителям не принесли строгую повестку о штрафе и официальное напоминание о том, что в стране существуют загсы, куда им и следует явиться зарегистрировать ребенка.
Пошли втроём: папа, мама и их друг Александр. Пока родители в коридоре у окна бурно спорили, как же будет называться это чудо, они передали ребёнка другу, чтоб подержал, покуда они что-то решат. Тот тихо зашёл в комнату (из которой полчаса назад выдворили родителей доспоривать в коридоре) и зарегистрировал ребёнка, благо и ребёнок, и документы были в руках у дяди Саши. С чувством выполненного долга он предложил родителям доспорить как-нибудь в другой раз, так как эту девочку зовут Стелла, что на латыни значит «Звезда».
Когда в доме появилась няня Поля, она придумала сокращение от имени Стелла - Эля. С тех пор близкие так меня и звали.
Лица папы я не помню. Зато помню карман его пальто. Если я запускала туда руку (почти до плеча), там всегда находилось что-нибудь вкусненькое. Помню большую тёплую руку, за которую я держалась, когда по выходным мы ходили гулять. И голос - очень низкий, бархатный. И вот папа рассказывает мне сказку. О том, как маленькая, но смелая девочка без имени спасает свою маму от злых разбойников и зарабатывает себе имя - Звёздочка.
И папа, и мама были очень музыкальны. Мама садилась вечерами за пианино, и они пели вдвоём. Было так славно. Очень я любила, когда они пели «Элегию» Массне. Конечно, я не знала, что такое элегия и кто такой Массне, и считала, что это одно такое длинное слово - «элегиямассне», - но и слово было красивое, и мелодия.
ИД "КомпасГид" и Виталий Зюсько умеют "попадать в нерв". Буквально на днях в интернет-магазине "Лабиринт" начнётся продажа книги Ольги Громовой "Сахарный ребёнок". Эта небольшая повесть должна быть в каждой домашней библиотеке. «Сахарный ребёнок» Ольги Громовой, главного редактора журнала "Библиотека в школе" и глубокого, тонко чувствующего человека, - классический «роман воспитания» на экстремальном историческом материале. Давно освоенные "взрослыми" кино и литературой, "трудные страницы" нашей истории по-прежнему остаются табуированной темой в русской детской литературе.
Эта книга непременно должна была появиться. Для русской (а затем и советской) литературы всегда был органичен жанр «романа воспитания», который обязательно должен был присутствовать в чтении подростков. В нём становление юной личности, совершающей выбор, происходит в неразрывной связи с историческим становлением. Вслед за трилогией Л. Толстого, «Неточкой Незвановой» Ф. М. Достоевского, книгами П.П. Катаева и В.А. Осеевой, которыми зачитывались прабабушки и бабушки нынешних тинейджеров, должны были появиться книги современных авторов, созданные на новом материале для нового поколения. Но жанр «романа/повести воспитания» полностью исчез из новейшей детской литературы. Из-за отсутствия внятной идеологии, сложившейся в педагогике тоталитарной системы «художественного вкуса» и очень узкого коридора конвенциальной системы критериев оценки литературных произведений.
«Сахарный ребёнок» - классический «роман воспитания» на экстремальном историческом материале, давно освоенном взрослыми кино и литературой, но по-прежнему табуированном в русской детской литературе. Автору не надо придумывать экстремальные условия и многочисленные испытания, обрушившиеся на счастливую любящую семью, они созданы историей.
Повесть автобиографична. 1937 год. Из уютного мира, наполненного любовью и заботой, страны эльфов и гномов, шестилетняя Эля и её мать Юлия после ареста отца попадают в ссылку в лагерь в Киргизии как ЧСИР (член семьи изменника Родины) и СОЭ (социально опасный элемент). С лёгкой иронией автор замечает: «Элемент, конечно, был очень опасен: образование высшее, владеет пятью иностранными языками, играет на пианино, прекрасно рисует, до революции училась в Смольном институте, её мать – полька, бабка – шведка, отец – русский столбовой дворянин, работал инженером на Тульском оружейном заводе и уж наверняка был недобитым белогвардейцем, так как все мужчины в роду (кроме него, моего деда) были артиллерийскими офицерами. А ещё и замуж вышла за прибалтийского еврея, который к тому же в лагере…»
Несмотря на то, что шестилетний ребёнок и мать, инвалид с последствиями перенесённого костного туберкулёза, попадают в нечеловеческие условия, они поют песни, читают стихи, рассказывают сказки и истории, шутят, больше всего опасаясь расстроить и ранить друг друга. Именно созданный ими с помощью литературы внутренний мир, противостоящий внешнему ужасу, и помогает выжить. Раздробленные прикладом винтовки нос и челюсть Эли в наказание за протянутую к тюльпану руку, избиение камчой не ожесточают и не меняют картину мира. В ответ на недоумение ребёнка: «Нас продали в рабство, что ли? Мы теперь рабы?» - звучит мудрый и полный достоинства ответ матери: «Рабство – это состояние души. Свободного человека сделать рабом нельзя».
После лагеря скитания в поисках работы, жизнь в киргизских сёлах. И здесь им везёт на хороших людей. Среди них и раскулаченные семьи из Украины, и оседлые киргизы, глава рода Сосанбай, его сын Сапкос, так киргизы произносят «совхоз». Знание киргизской культуры и языка (это обязательно для интеллигентных людей) и здесь приносит уважение. К тому же маленькая Эля, кант бала, по-киргизски сахарный ребёнок, становится «манасчи» (манасчи - человек, который знал «Манас» наизусть и пел его речитативом на несложную мелодию). Русская девочка помогает киргизам лучше знать их культуру и выступает сначала перед старейшинами, а затем перед киргизской молодёжью, чтобы те не забывали свою историю.
Одна из самых ярких глав книги - «Великое чтение». Каждый вечер ссыльные русские, украинцы и местные киргизы собираются в одной из комнат барака, чтобы рассказывать истории, читать стихи и рассказы, Пушкина и Гоголя, с переводом на киргизский. Именно чтение объединяет, помогает сохранить достоинство в немыслимых условиях. Повествование охватывает 10 лет, последующие события кратко излагаются в Эпилоге.
«Сахарный ребёнок», без сомнения, книга, необходимая для семейного чтения. Попавшие в жернова истории, несправедливо обвинённые, подвергнутые гонениям и унижениям, мать и дочь, сохранили достоинство и силу духа, веру в хороших людей, и любовь к своей земле. Классический вечный сюжет на новом для детской литературы материале. От этой книги светло на душе.
Книга замечательно проиллюстрирована художником Марией Пастернак, похоже прожившей в своих картинках жизнь маленькой Эли вместе с Ольгой Громовой.
